– Похоже, от стиральной машины. Ладно, посмотрим! Может, под защитный экран подойдет.
– От чего?
– От того! – передразнил Димка. – От перегрева, конечно!
«Болтами закрепим», – стал развивать он возникшую мысль и остановился.
«Нет! Болтами нельзя – обтекаемость нарушат! – Димка любил спорить сам с собой. – На клей посадим».
Он посмотрел на Антона:
– Клей верни! Знаешь, сколько всего у меня заныкали!
– Если бы не заныкивали, – возразил Антон, – у тебя было бы в комнату не войти! Ничего у тебя не пропало – просто лежит… в другом месте. Верну, конечно!
– И что ваш клей? При старте перегрев – будь здоров! – не согласился Виталик. – Какой клей выдержит? Отвалится твой экран как миленький и кому-нибудь по башке шандорахнет!
– Ни кому он не шандорахнет, – недовольно буркнул Димка. – Разве что тебе. Это не клей – зверь! Можно атомную бомбу на испытаниях приклеивать!
* * *
Серега вдруг встрепенулся и попытался встать:
– Совсем забыл! Ботинок!
– Что?! – сурово глянул на него Димка. – У нас тут дело серьезное! А ты – ботинок!
Серега опять потер глаза, собираясь с мыслями:
– Вот когда от мамы влетит – уж куда серьезнее будет! Ты же вместе с нами к Антону шел зачем? Как раз за клеем – ботинок поправить. Забыл что ли? Вот!
И Серега в очередной раз показал бывший еще утром новенький ботинок.
Димка недовольно посмотрел на весело улыбающийся ботинок, почесал в голове и повернулся к теоретику:
– Антон, где ты клей прячешь?
* * *
Серега осторожно вошел в квартиру. Он намеревался незаметно проскользнуть в свою комнату. Но у мам слух тонкий, особенно на детей.
– Куда ты провалился? – донесся мамин голос из кухни – мамы обычно живут на кухне.
Вопрос был неудобный.
– После завтрака вышел во двор, – продолжала мама, – сказал: «может, кого из ребят увижу», и пропал на весь день – вон, папа уже с работы пришел, ужинает.
Мама выглянула в прихожую:
– Что топчешься? Иди сюда! Покормлю! С утра ведь голодный!
Серега нехотя поплелся на кухню.
– Да я не хочу есть, – вяло промямлил он.
– Как это «не хочу»?! – мама даже остановилась. – Всегда прибежит как с голодного поля, а сейчас – не хочу! Ты ли это?!
Мама внимательнее посмотрела на сына:
– Какой-то ты помятый.
Она окинула его взглядом сверху донизу:
– Ой! А ботинки-то, ботинки! Где ты такую грязь нашел?!
– А правый?! – мама всплеснула руками. – Посмотри-ка, в чем это он?
– Он такой и был! – сказал первое, что пришло в затуманенную голову Серега.
– Как это был?! – она повернулась к мужу. – Степан, посмотри-ка, что вы купили?! Специально ведь послала вас вдвоем – может, думаю, мужчина лучше для мальчика подберет, а то он на всё ворчит: девчачье, девчачье!
Отец нехотя отставил ложку и повернулся к жене:
– Дай спокойно поесть. Накорми сначала, а потом уж и начинай.
Жена показала на ботинок:
– Вот полюбуйся: весь рант в чем-то белом! Как в манной каше! Как ты выбирал, куда твои глаза глядели?
Отец посмотрел на обувь сына.
– Не было этого, – пожал он плечами. – Может, потом выступило?
– Почему, когда я покупаю, у меня ничего не выступает? Ничего вам, мужикам, доверить нельзя!
Отец повернулся к столу и снова взял ложку.
Мама опять вернулась к сыну:
– Что это с тобой?
Она присмотрелась:
– Бледный какой-то. Ну-ка, подойди поближе, чего сторонишься?!
Серега покорно сделал два шага. Мама вгляделась лицо:
– Глаза мутные!
Приложила руку ко лбу:
– И лоб влажный, холодный! Ну вот! Учебный год начинается! Небось, Виталик твой на тебя начихал! Друзья неразлучные! Гуляете вместе и болеете хором! Завтра же врача вызову!
