Вокруг повисла тишина, да такая, что стало слышно, как по степи ветер траву гоняет.
– Это как так? – захлопал глазами Мизар, – Почему?! Не считается!
– Считается, считается! – снова начал загибать пальцы в замысловатых жестах Савмак, – На счёт оружия никаких уговоров не было.
Те трое, что всё делали вместе, оправдывали своё название, очень слаженно отступая к лагерю. Иванов по прежнему было три, и они снова потянулись к колчанам. Сбившись в кучку и прикрывшись щитами, герои Аспамизара – все трое, как один, с надеждой посмотрели на своего царя. Но Мизар уступать не хотел и, топнув ногой, замахал на них руками, прогоняя обратно.
Солнце ярко заблестело на металлических наконечниках стрел, а в глазах Ивана разгоралось холодное синее пламя. Странным образам, это пламя перекинулось и на стрелы, которые засияли так ярко, что зрители в первых рядах сощурились.
– Любопытно, – перевесился через край Кощей, рассматривая картину внимательнее. Неужто в Иване осталось кой чего после его пребывания в героической шкурке?
– Стой!! – заорали трое, как один и ничком попадали на землю, прикрыв затылки руками.
Но стрелы уже сорвались в полёт и, пролетев сквозь щиты, так и не успевшие упасть на землю следом за людьми, разбивали всё на своём пути, всё глубже вонзаясь в стан врага. Холодное пламя выжгло три дорожки, остановившись лишь далеко за лагерем.
Иван, снова оставшийся в единственном экземпляре, озадаченно смотрел на лук в своих руках.
«Фига? Что это он сейчас сделал такое?»
– Ну, знаешь…, – ткнул Мизар в Савмака и выругался совсем не как царь, а потом махнул рукой и, повернувшись спиной к городу, зашагал в свой шатёр.
– Знаю, знаю, – довольно накручивал ус на палец разбойник, – А ещё и записываю.
Он махнул рукой своему помощнику и пошёл вниз, пора было закреплять договорённости.
***
Сокровищница поражала не только размерами, но и обилием содержимого. Кощей стоял в центре, как чёрная скала посерди золотых барханов и внимательно оглядывался.
– Серьёзно? – укоризненно посмотрел он на Савмака, – Что ты прячешь от меня, сын степи?
– Да, как я могу? – театрально вспорхнул руками усач, – Всё тут, даже с процентами.
– Действительно ценное, – Кощей покачал головой, – Вот так вот кучами, как мусор, не сваливают.
– Накажу! – пообещал Савмак и часто, часто закивал головой, – Всех! Сам вижу, что пока я в трудах на тяжёлых заработках, они тут всё спустя рукава делают.
– Ах ты ворона драная, совсем страх потерял, так нагло в глаза мне врать? – погрозил пальцем Кощей, краем глаза наблюдая как копошиться в горах ценностей и презренного злата богатырь.
В отличие от царя тот был не так разборчив и, хватая очередную приглянувшуюся вещь, с сожалением откидывал предыдущую. Внезапно Иван остановился, звонко хлопнул себя по лбу и тут же расплылся в широкой улыбке, засовывая руку за пазуху.
– Догадался, наконец? – одобрительно кивнул Кощей, глядя как богатырь разворачивает мешок. Тот самый, что отнял тогда у разбойников.
– Вот, – ткнул в Ивана Савмак, – А ты говоришь «хлам».
– Именно, – кивнул Кощей и зловеще усмехнулся, – ну раз ты упорствуешь, то я сам?
Очень медленно костлявый поднял руку, потёр задумчиво пальцами друг о друга и уставился на левую стену. Проследив за его взглядом, разбойник аж подпрыгнул и сам бросился туда.
– Ну что ты, в самом деле, благодетель? – щупал он наросты на стене в каком-то замысловатом порядке, – Шутил я. Смотрю все серьёзные такие…. Вот и…
