Путешествие с изумрудом - страница 8

Издавна повелось в нашей стране, что человек, укравший мешок картошки, садится в тюрьму на долгие годы. А если украсть несколько миллионов, а лучше – несколько сот миллионов, сразу становишься уважаемым человеком. Про тебя уже пишут в газетах, показывают по телевидению. А ты делаешь гневное лицо и твердишь в камеру: – политический заказ! Недоброжелатели твои завистливо вздыхают: – Смотри, так ловко украл и не попался!

А чтобы не попасться, следует помнить о законе сообщающихся сосудов. Том, который по физике проходили, но про который многие забывать начали. А проще – не жадничать и делиться с нужными людьми. Тогда и почёт будет тебе и уважение. И те, кто думает об этом ещё ДО того, как украсть, спокойно смотрят с высоты своего собственного Олимпа на всю эту лающую и воющую журналистскую свору: мол, нипочём вам меня не укусить, кишка тонка!

Соковнин казался Председателю как раз тем самым “нужным человечком”, который мог, воспользовавшись могучим аппаратом своего министерства, закрыть слабые места в предстоящей афере и запутать любых, даже самых прожжённых журналюг.

Значит, и подход к нему должен был быть соответствующим. Нельзя же вот так, сразу в лоб, предлагать: – давай, мол, украдём. Нет, тут должна быть своя тактика.

Поэтому, закончив разговор с Соковниным, Иннокентий Владиславович нажал на кнопку интеркома, и приказал секретарше:

– Соня, разыщи мне Баринова, срочно. – и, когда тот появился в кабинете, коротко приказал:

– Значит так: сегодня поработаешь у меня заготовителем. – И, заметив на лице подчинённого лёгкое недоумение, пояснил: – Поройся в своей записной книжке и вызвони мне пару самых приличных своих прошмандовок.

– Так они у меня все приличные, – попытался возразить Костя.

– Вот и выбери двух самых-самых, чтобы с понятием… Очень солидный человек в гости едет. Не могу я перед ним в грязь лицом ударить. Потом, езжай на рынок и прикупи мяса, фруктов, зелени, ну, короче всё, что нужно для хорошего закусона. Про икру не забудь. Лучше всего бери на Дорогомиловском рынке.

– А выпивку?.. – начал было Костя.

– С выпивкой так: когда он был ещё завотделом, очень уважал нашу, родимую. А уж сейчас и не знаю, что употребляет. Ты вот что, для девок возьми чего-то лёгкого, сухонького: не нужно нам пьяных баб. Ну, а для нас… Иннокентий Владиславович задумался на мгновение, потом, видно решив, перечислил: джина возми и тоника побольше. Обязательно лимоны. Бутылочку виски, нет, лучше две: одну шотландского, другую – ирландского, неизвестно, какой сорт он любит больше. Теперь – коньяк. Тоже бутылочку. Только французский не бери, могут и фуфло всунуть, хоть и в супермаркете. Лучше "Греми" всё равно не найдёшь. Да не жадничай с деньгами: всё должно быть самое свежее, по высшему классу.

– Всё сделаю, Иннокентий Владиславович. К которому часу готовить?

– К четырём и девки и всё остальное должно быть у меня на даче, в Горках. Продукты и выпивку сгрузишь в холодильник. Включи сауну и уезжай.

– А девушки?

– А что, девушки? Раздень, поставь им вино, фрукты, и пусть себе в бассейне плескаются, русалки, – Председатель хмыкнул. – Ну, иди, работай.

– Только смотри, проинструктируй их там получше, ну, сам знаешь о чём, не мне тебя учить, – добавил он, когда Баринов уже направлялся к двери.

Когда дверь за ним закрылась, Председатель потянулся к телефону: нужно было предупредить жену, чтобы случайно не нагрянула на дачу не ко времени. Жена его, Надежда, женщина, как говорится – знойная и ещё в самом соку, определённо знала, чем занимается её муж с сотрапезниками на даче. Однако, к таким его проделкам относилась, как к невинным. Ну и что, не сотрётся ведь насовсем мужнино хозяйство? Зато к ней потом добрее будет.