– Становится веселее, – начал перечислять я, – язык развязывается. А ещё потом приходится чуть ли не через каждые пять минут в кусты бегать.
– Ну, кустов у нас тут нет. Поэтому лёгкая атлетика отменяется. А вот развязать языки – это миссия, достойная внимания.
Я нахмурил лоб, пытаясь уяснить сказанное.
– То есть ты хочешь развязать язык кому-то из асов? – выдвинул гипотезу я.
– Не асов.
– Троллей?
– Муми-троллей, – Карлсон заговорщицки подмигнул.
– А зачем?
– Пусть это останется моей маленькой тайной, – потупился дверг.
– Опять тайны, – вздохнул я. – Не, я так не согласен. Ты либо рассказываешь мне всё, либо ищешь этот мёд самостоятельно.
– Покажи ему, – сказал Ницше, притопнув копытом.
Карлсон покивал.
– Хорошо. Но не здесь, – он спрыгнул с кровати и похлопал меня по колену: – Собирайся, малыш. Нам предстоит небольшое путешествие на крышу.
А вот того, что произошло дальше, я не ожидал. Карлсон вытащил из-под кровати рюкзак со своим странным летательным аппаратом и пристроил за спиной. Потом подошёл к окну и, вспрыгнув на подоконник, распахнул.
– Как?! – изумился я.
По моим представлениям, окно из моей комнаты никак не могло выходить на улицу, а было всего лишь движущейся картинкой, вроде телевизора. Но порыв свежего бодрящего ветра выдул прочь все сомнения.
– Пустяки. Дело житейское, – взмахнул рукой дверг и протянул эту руку в мою сторону: – Ну что, полетели?
– Как? – снова спросил я.
– Схвачу тебя за руки, и от винта, – как само собой разумеющееся, пояснил Карлсон. – Не думаешь же ты, что я посажу тебя себе на плечи?
Я оторопел.
– Э-э-э, нет, конечно. Но…
– Да не парься, не уроню. Мы, дверги, сильные. Если что сцапаем, хрен отпустим. Я, между прочим, твоего осла таскал, – он кивнул на Ницше.
– Я его тоже таскал, – хмыкнул я.
– А я тебя чаще! – воскликнул ослик. – Слышь, Карльсончик, нашему царевичу неуместно летать подмышкой у дверга. Может, у тебя есть ещё один ранец? – Мне показалось, или он при этом подмигнул?
– Как знал! – зубасто улыбнулся Карлсон и, спрыгнув на пол, достал из-под кровати ещё один летательный аппарат, аналогичный первому. И когда это он успел тут склад организовать? – Ну, надевай. Тут всё просто. Даже осёл справится.
– Я справился! – оповестил Ницше.
Что?! Мой непарнокопытный скакун летал по воздуху при помощи этой штуки?! Я решительно вдел свои плечи в лямки ранца. Тяжёлый, зараза! Вроде, маленький, как его хозяин, но вспрыгнуть на подоконник с ним за спиной я точно не смогу.
– Давай, рассказывай, как этой штукой управлять, – прокряхтел я, забираясь на взлётную площадку.
Видимо, Ницше решил мне помочь, потому как последовал дробный перестук копыт и в следующий момент я почувствовал удар чуть пониже спины, от которого не только запрыгнул на подоконник, но и вылетел наружу, дико вопя.
– Ну, чего ты орёшь?! – раздался над ухом недовольный голос Карлсона. – Кругом люди спят, а он орёт!
Дверг пнул меня в правую часть груди, прямо в лямку ранца. Резко дёрнуло, взболтав мозги. Падение прекратилось. Я почувствовал вибрацию летательного аппарата.
– Спасибо, – сглотнув слюну, поблагодарил я.
Теперь я висел в воздухе у стены дворца. Солнце только-только начинало выглядывать из-за облаков, а земли внизу вообще видно не было. Видимо, мы находились с обратной стороны здания, стоявшего на краю Асгарда. Так что падать бы мне пришлось вплоть до самой земли, в родной нижний мир.
