К концу весны подруги уже побывали на нескольких университетских и кафедральных мероприятиях, где главным лицом был Дим Димыч.
Рита смотрела на него и не переставала удивляться. Сходство было потрясающее. С той лишь разницей, что Лерин папа пользовался собственным мужским обаянием, как морской бог Посейдон своим трезубцем, – наповал. А муж, в отличие от невиданного им никогда свёкра, как будто и не подозревал о своих чарующих способностях.
Университетские девицы энергично толкались вокруг Димыча, а он, смущаясь, искал глазами свою молодую жену.
– И он любимец барышень! – кивнула в его сторону Рита, намекая на Лерины семейные мужские традиции.
– Да, все хотят с ним дружить! Мне и не жалко. Он же почти профессор… Ах, да, я ведь уже говорила! И при этом ещё какие-то… перспективы. Его в Москву приглашают работать. На дворе середина восьмидесятых двадцатого века, а у него редкая тема для археологии. Так сказать, представляющая интерес для научной общественности, и есть даже открытия. Что там можно ещё открыть, я не понимаю?! Но это секрет. Впрочем, сейчас это уже секрет полишинеля, – Лера со скучающим видом разглядывала мужа в окружении молодёжи. И вдруг неожиданно добавила: – Знаешь, я недавно поняла, мама сама виновата в том, что отец из семьи ушёл. Могла бы свою гордость унять. Да и чемоданчик этот всё перед глазами стоит, могла бы… его выбросить. Папаша родимый, глядишь, и дома бы осел, – всё это она произнесла как-то отстранённо, как будто говорила вслух сама себе. Это Риту удивило, но она промолчала.
В истории знакомства Леры и Дмитрия Дмитриевича Петрова ничего особенного и нечто скрываемого от других не было.
Конец ознакомительного фрагмента.
