– Здравствуйте! Попросите, пожалуйста, к телефону Риту Васильцеву.
– Дааа, я слушаю, – опять, как будто нараспев, ответила собеседница.
– Здравствуйте еще раз, я – Арина Родионова. Меня попросила Вам позвонить Вера…
– Ах да, – Арине даже не удалось закончить фразу. – Вера мне сказала, что вы подъедете.
– А вы сейчас будете дома? – уточнила Арина.
– Я всегда дома, – как-то странно ответила женщина.
– Хорошо, тогда дайте мне ваш адрес, и я приеду, если вы не возражаете, – предложила Арина.
– Конечно, записывайте: улица Моис-Дюбуль9, там около торгового центра, слева, большой такой дом…
– Это не напротив кладбища? – перебила ее Арина.
– Да, да. Вы знаете?
– Я сейчас подъеду, – сказала Арина.
Ехать до района Пти-Саконе, где находился дом Васильцевых, было совсем недолго.
Арина никогда не любила этот район Женевы, впрочем, как и все другие, расположенные на правом берегу. У них не было своего лица, они были лишены какого—либо очарования, Эти районы напоминали ей резервацию. В шесть часов, когда заканчивали работу посольства и международные организации, почти весь правый берег Женевы вымирает. Женеву и так не назовешь городом, в котором жизнь по вечерам бьет ключом. Здесь до сих пор во многом царит кальвинистский дух. Даже в центре города с заходом солнца жизнь затихает. Но в старом городе и районах левого берега все-таки продолжается какая-то жизнь. Там есть магазины, которые хотя бы раз в неделю открыты до восьми часов. Имеются неплохие рестораны и кафе, дискотеки и бары. А правый берег выглядит так, будто там действует комендантский час и люди просто боятся высовывать нос на улицу. Исключение – район Паки, находящийся около железнодорожного вокзала. Но туда тоже не каждый захочет пойти. Это «горячий» район Женевы. Здесь находится небезызвестная улица Берн, где разрешено предлагать свои услуги не очень многочисленному отряду официально зарегистрированных женевских служительниц секса.
Когда Арина позвонила в дверь квартиры Васильцевых, долго не открывали. Она уже собиралась еще раз нажать на звонок, но тут, наконец, послышался щелчок, открывающейся задвижки.
– Здравствуйте, заходите, пожалуйста, – приветствовал ее уже знакомый голос. Перед ней стояла высокая и очень полная женщина. Лица она разглядеть не могла, так как в холле было довольно темно. Они прошли в большую гостиную.
– Садитесь, пожалуйста, куда хотите, – сказала женщина. – Может быть, кофе или чаю выпьете? – ее голос звучал доброжелательно и очень спокойно, но в нем была какая-то странная монотонность. Как будто говорил не человек, находящийся перед вами, а вы слушали голос, записанный на пленку, и этот голос произносил заученный текст.
– С удовольствием, кофе, если можно, – ответила Арина. Она не так уж хотела кофе, но ей нужно было осмотреться и сориентироваться в обстановке.
Рита вышла. Гостиная, в которой сидела Арина, многое могла рассказать о хозяевах. Все было очень добротное, но несколько тяжеловесное. Вещи говорили не столько о дороговизне, сколько о качественности и удобстве. Хотя за такое качество и удобство платят немалые деньги. В убранстве комнаты начисто отсутствовало изящество и элегантность. «Интересно, это вкус хозяйки или хозяина?» – подумала Арина. В комнате было сумрачно. Тяжелые шторы на окне были задернуты. Арина поняла почему, когда она вышла на балкон. Вид, который открывался оттуда, мог бы считаться неплохим – в дымке просматривались озеро и горы, но прямо под окнами, через дорогу находилось кладбище. Конечно, швейцарское кладбище – зеленый газон, кусты цветов и небольшие мраморные плиты – не производит такого угнетающего впечатления, как наше, но, тем не менее, выходить часто на такой балкон удовольствие маленькое. «Интересно, они здесь снимают квартиру или купили? Если бы не кладбище, то в таком доме любая квартира стоила бы очень и очень немало. В любом случае, невзирая на не очень симпатичное соседство, при нынешних ценах, сильно за миллион», – подумала она.
