– Это кто? Отец? – спросила она, оборачиваясь к Николаю.
– Да, – буркнул тот, взглянув на нее исподлобья.
«Как у отца, – подумала Арина. – Взгляд такой же недобрый. А вот красоты отцовской не досталось. В мать пошел».
Она вышла на улицу и еще раз набрала телефон Соколовой. Трубку опять никто не взял.
«Да, ничего у меня не получается. Дело с места не движется». Арина набрала телефон Веры.
– Привет! Ты как? – голос подруги звучал радостно и бодро.
– Я не очень. Может, встретимся ненадолго? Надо поговорить.
– А ты где?
– Я вышла от Васильцевых.
– Хорошо. У меня есть полчаса. Я сейчас в Интерконтинентале. Ты можешь сюда подъехать?
– Конечно.
– Все, встретимся в баре.
Отель Интерконтиненталь, где они договорились встретиться, находился почти на самой площади Наций,19 в пяти минутах езды от Пти-Саконе.
Через пятнадцать минут подруги уже сидели в баре на первом этаже отеля. По вечерам здесь бывало шумно и многолюдно, но в это время дня почти никого не было и можно было спокойно поговорить.
– Ничего не получается. Топчусь на одном месте. С Ритой разговаривать невозможно. А сын просто отбривает меня каждый раз, как только я приближаюсь к нему на расстояние вытянутой руки. И взгляд у него злой, как у отца. Волчонок какой-то, – пожаловалась Арина.
– Пожалуй, у него действительно есть что-то от волчонка. А вот отец – тот был матерый волк. Несмотря на свою ангельскую внешность.
– Да, я сегодня случайно увидела его фотографию. Он что, действительно был так хорош?
– Даже лучше. У него, подлеца, еще и была такая… Не знаю, что это. То ли харизма, как теперь говорят. То ли просто ты понимала, что перед тобой мужик, а не баба. Весь такой из себя изящно-блондинистый, но при этом чувствовалась хватка. Это, наверное, так безотказно и действовало на баб. Смесь ангела с чертом.
– А слухи о его победах не преувеличены?
– Думаю, нет дыма без огня. Рита, правда, чаще всего скрывала, что у них там происходило. А потом я и не лезла с вопросами – зачем мне это нужно? Но пару раз ее мать моей жаловалась, что зять, мол, совсем обнаглел, домой приходит бог знает когда, иногда и вообще дома не ночует, по выходным его тоже никогда не бывает. Мне мама говорила, что Фомина своего зятя иначе как Казановой не называла.
– Я, конечно, Васильцева совсем не знаю, но думаю, до Казановы ему далеко.
– Ты хочешь сказать, что у Васильцева было меньше женщин? Казанова ловелас и Васильцев такой же.
– Нет, я не в этом смысле. Казанова был необычным человеком, его образ опошлили, все свелось к победам над женщинами.
– Ты никак за Казанову обиделась? – удивилась Вера.
– Нет, конечно, но он был не так примитивен, как считают многие. Я тоже до недавнего времени так думала.
Арина не могла удержаться, чтобы не рассказать Вере о том, что не так давно узнала о Казанове.
Его мемуары считаются чуть ли не лучшими в этом жанре. Он блестяще повествует о странах, в которых побывал, о людях с которыми встречался, дает удивительно точный анализ событий, происходивших в это время. Его книга прекрасный путеводитель по эпохе, в которой он жил. А как он пишет о женщинах, которых действительно ценил! Было несколько, любовь к которым он пронес через всю жизнь. В общем, это была незаурядная личность во многих отношениях.
– А ты что, читала его мемуары?
– Нет, но Муратов в «Образах Италии» посвятил ему отдельную главу. Почитай, очень советую. Ты многое можешь оттуда почерпнуть.
