– Но записки же об Италии, вот если бы он о Швейцарии писал…
– Ладно, ты у нас неуч, неучем и останешься! Я не помню, когда тебя с книгой в руках видела.
– Вот и неправда! – возмутилась Вера. – Все, что мне надо по работе, я читаю. А на остальное времени нет. На мне дом, работа, муж и дети. Это ты свою дочь за океан сбагрила и теперь тебе делать нечего, окромя как с книжечкой на балконе сидеть!
– Извини, я не хотела тебя обидеть. Давай лучше вернемся к нашим баранам, то бишь к Васильцевым. Хорошо? – Арина вопросительно посмотрела на подругу.
– Хорошо, вопрос закрыли, – примирительно ответила Вера. – А про Васильцевых что ты думаешь? Мог кто-то из них убить Андрея?
– Я не думаю, что Рита могла убить. Я тебе уже говорила после первой встречи. Пока прибавить нечего. А вот Николай… Здесь я не уверена, что все понимаю. Очень уж он озлоблен на отца. Ненависть из него так и прет. Он ее и не скрывает. Правда, зачем ему, если он виноват, надо напоказ ее выставлять? Даже мне. Нечего было ему высовываться со своей нелюбовью. Мог бы и потерпеть немного. Он же не дурак.
– Нет. Озлоблен – да, но ты же не думаешь, что он убил?
– В принципе мог. Причины для этого имеются, возможности тоже. Ты же сама сказала, что он в химической лаборатории работает. Я проверила: она как раз производила то лекарство, которое давали Васильцеву. Сейчас уже не производит, но он мог раньше им запастись. А о его свойствах он знал. Рита сама мне рассказала, что они вместе документальный фильм смотрели, где рассказывали о побочных действиях этого препарата на сердечников. К тому же у него не только патологическая ненависть к отцу, но и, на мой взгляд, не совсем адекватная любовь к матери.
– Ты уж скажешь тоже. Разве любовь к матери может быть неадекватной?
– Понимаешь, она у него несколько преувеличенная, истеричная. Для парня в таком возрасте не очень нормальная. Особенно ее проявление. Есть ребята, которые испытывают очень глубокое чувство к матери, но в этом возрасте они его не будут афишировать. Молодым людям свойственно скорее скрывать свои чувства, чем выставлять их напоказ. У него явно с психикой не все в порядке. Поэтому я не могу исключить полностью, что он не убивал. Но мне надо с ним хотя бы поговорить еще, а он не идет на контакт. Никак. Он возвел вокруг себя стену, которую я не могу преодолеть. Причем эта стена существует давно. Я думаю, он возвел ее, защищаясь от отца.
– И что ты думаешь делать? – спросила Вера.
– Попробую еще раз завтра с ним встретиться. Послушай, а ты знаешь такую Елену Соколову?
– Слышала, что-то, но не помню в какой связи.
– Говорят, она была любовницей Васильцева.
– А, конечно, поэтому мне ее имя и знакомо. Об этом вся Женева говорила. У них был бурный роман. И что удивительно, я слышу об этой связи уже года три. Для Васильцева это просто рекорд. Ты ее видела?
– Нет, звоню уже второй день, не могу дозвониться. Мне очень нужно с ней увидеться.
– Здесь я не могу тебе ничем помочь. Послушай, я понимаю, тебе сейчас некогда, но меня тоже подпирает. Я сейчас привезла с аэродрома Туманяна, главу турфирмы, с которой мы работаем в Москве. Я тебе о нем рассказывала.
– Может быть, и что?
– Он на неделю приехал, как раз планы согласовать на это лето. Ты сможешь мне подготовить что-нибудь к завтрашнему дню? Я хочу, чтобы мы завтра вечером у нас дома встретились. Я его пригласила, и ты должна подъехать. Где-то часам к восьми.
