И зачем здесь решетки? К тому же на потолке висел огромных размеров вентилятор, с такими лопастями, что он был похож на пропеллер от вертолета!
Макс дал индусу 100 рупий, и тот недовольно скривил лицо, показывая, что мало. Макс добавил еще 20 рупий, и когда тот опять начал что-то говорить на своем, Макс прикрикнул на него, чтобы тот не наглел. Поняв, что с нас больше ничего не взять, индус, поклонившись, вышел.
***
Оставшись одни, мы завалились на кровати.
Каждый из нас молчал, думая о своем.
Вентилятор замер в последнем вздохе, оставленном теми, кто жил здесь до нас. А интересно, кто жил в этом номере? Русские, немцы, французы, японцы?
Задумавшись, я вдруг опять увидела наглую мордаху, расположившуюся на одной из лопастей нашего вентилятора. Мое видение, задрав ноги вверх, болтала ими в воздухе и с любопытством разглядывала нас сверху вниз.
– Макс, а ты ничего не видишь на вентиляторе? – задумчиво спросила я.
– Где? Кать, тебе жара, что ли, в голову дала? – равнодушным голосом ответил Макс.
– Да нет, все нормально, – ответила я.
Прошло немного времени. Мы с Максом молча лежали каждый на своей кровати.
– Макс, ты что-нибудь чувствуешь? – спросила я.
– Да ничего я не чувствую. Жрать хочу, – капризно ответил он.
– Сейчас вроде ужин будет, русские сказали. Пойдем, посмотрим, что это такое. И вообще, что здесь происходит… Пошли, пошли, вставай!
Я встала с кровати. Макс с недовольством поднялся со своего лежбища.
Моя подружка пулей слетела с лопасти вентилятора, и еле успела просочиться в щель захлопывающейся двери.
– Ой! – вскрикнула она на весь коридор.
Макс как шел вперед, так и продолжал идти. Я окончательно поняла, что данную особу вижу только я, и это, видимо, плод моего больного и уставшего воображения.
При чем тут ум? Усталость, банальная усталость…
***
Мы подошли к столовой. Возле нее стояла длинная очередь.
Мы не сразу обратили внимание на то, что она состояла только из женщин. Память чуть стерла информацию о том, что с нами происходило в аэропорту. Тут к нам обратилась одна из дам, стоящая в очереди.
– Красавчик, а тебе не сюда, тебе в мужскую столовую. Это Индия, ашрам. Тут мальчики отдельно, девочки отдельно, – смеясь, сказала женщина и очень проницательно посмотрела в глаза Максу.
На самой вершине горы расположился тибетский монастырь. На фоне восходящего солнца, в позе лотоса, и в великом молчании, сидел монах.
Макс, отведя глаза от женщины, резко развернулся и растворился в толпе людей.
Я осталась в очереди из женщин. Новая знакомая, видимо, решила взять надо мной шефство, и поэтому не оставляла меня ни на минуту.
– Ну и красавчика ты себе отхватила! Хороший парень, и сердце у него открытое, доброе! Хороший парень, – затараторила она.
– Да. Только еле доехали. Это было «маски-шоу», – задумчиво ответила я.
– А вы откуда? – не унималась моя новая знакомая.
Она была невысокого роста, пухленькая, с очень живыми и жизнерадостными глазами.
– Из Москвы. Меня зовут Катерина.
– Хорошее имя у тебя! А я – Татьяна, Татьяна из Саратова, – почему-то радостно смеясь, ответила моя новая знакомая. – А вы первый раз здесь?
– Да, первый.
– Ну, тогда я помогу тебе. Тут люди разные бывают: и национальностей разных, и религий тоже. Кого тут только нет: и мусульмане, и католики, и православные. Японцев сейчас много. Вчера приехала делегация. Ты главное, много не ешь с дороги.
Очередь медленно продвигалась вперед. Мне было как-то неловко без Макса. Будто он создавал для меня некую зону защищенности и комфорта. И когда его не стало, я почувствовала себя такой маленькой и беззащитной, что хотелось плакать.
