Они долго жили в Европе и не были представлены молодому шаху… Зато их обеих с раннего детства знал его отец – могущественный Реза Пехлеви. Наверняка Мохаммед время от времени проявлял интерес к их персонам: такие невесты всегда на особом счету.
Вот уже появились офицеры шахской охраны – в белых мундирах, с золотыми аксельбантами. Тут были и казаки, любимцы семейства Пехлеви, и представители старой персидской гвардии.
Быстрыми шагами в зал вошёл шах в сопровождении седовласого грузного генерала. Все застыли в низком поклоне. Поклонился и Пронин: традиции приходится чтить, даже когда они непривычны. Хотя и у нас до 1917 года всё это было… Когда шах в ответ приветственно поднял руку – к нему резво подскочил Коэн.
– Рад приветствовать ваше величество!
– Здравствуйте, господин Коэн, – шах вальяжно улыбнулся. Генерал тоже поприветствовал торговца.
– Спасибо, что почтили мой скромный праздник.
– В моей семье принято ценить старых друзей. А вы сделали много полезного для Ирана. Это не забывается. Я же знаю, кто у нас платит самые большие налоги, кто, как меценат, бескорыстно заботится о музеях и дает взносы в фонд нашей армии. Вы создали себе репутацию благими делами.
Коэн снова поклонился, но уже не столь низко.
– Моему сыну сегодня исполнилось двадцать лет. Я был бы счастлив, если бы вы сказали ему напутственное слово. Он запомнит его на всю жизнь.
Сынок оказался под боком у отца. Шах обнял его, поцеловал в лоб. Потом достал из кармана бархатную коробочку – и протянул её молодому Коэну:
– Это твой первый юбилей, запомни его надолго. Иди дорогой отца. В этом будет залог твоего успеха. И всегда можешь рассчитывать на помощь моего правительства. Наша страна многим обязана свободной торговле. Религиозные предрассудки прошлого для нас не столь важны…
– Я благодарен вам и за это, ваше величество. Вы за считанные недели превратили Иран в истинно европейскую страну.
Мохаммед улыбнулся:
– Да, Европа сама пришла к нам. Вроде бы это были непрошеные гости – а оказались желанными. И они спасут нашу страну от разорения и поражения, в которое втянул бы нас союз с Германией. Ведь этот Гитлер… Он просто безумен!
И тут Коэн понял, что может быть полезен советскому гостю.
– Вы уже знакомы с господином Прониным? У него, кажется, есть какой-то сюрприз для вас.
– Советский торговый представитель? Да, мне докладывали.
Коэн подвел шаха к Пронину, который уже стоял наготове, в окружении двух сестер.
– Господин Пронин! Очень рад вас видеть! В нашей стране сейчас немало советских офицеров и дипломатов, но о вас мне рассказывали как о необыкновенном человеке. Вы ведь хорошо знаете советский Восток…
– О, да, ваше величество. И я счастлив познакомиться с жемчужиной Востока – с вашей славной столицей.
– Вижу, что у вас хорошие гиды, – шах открыто и, по восточным меркам даже нахально, рассматривал Арзу. – И прошу вас представить меня им.
– Их величество, шах Ирана Мохаммед-Реза Пехлеви, могущественный монарх, большой друг и союзник Советского Союза!
– Всё точно, – Мохаммед улыбнулся.
– А это дочери верного слуги вашего величества, Халила Исфандияри. Он сейчас трудится на благо Ирана в Швейцарии, а я рад представить вам его дочерей. Это красавица Арзу. А это юная Сурия.
Девушки поклонились – по-европейски кокетливо. Сразу видно было, что они учились в Германии и Швейцарии…
– Я очень люблю Швейцарию. Тоже учился там. Замечательная страна. Там все идеально – начиная с часов и заканчивая действиями полиции. Нам многое нужно у них перенять, не так ли?
