Пронин протянул ему руку.
– Я знал русских еще в Испании! Храбрые парни, настоящие солдаты! И ваши военные журналисты – настоящие солдаты. Когда-нибудь я напишу книгу о подвигах Красной армии, громившей фашистов по всему миру. А сейчас прошу вас о небольшом интервью.
Пронин пожал плечами:
– Я не против, но вряд ли моя персона заинтересует широкую аудиторию вашей газеты.
– Что вы, для нас любой русский – это фигура при-тя-га-тель-ная, – он с трудом произносил длинные русские слова.
– Тогда прошу – только три вопроса. И краткость ответов с моей стороны.
– С чем вы прибыли в Тегеран? – американец достал блокнот, быстро стал конспектировать ответ Пронина.
– У наших стран вот уже с 1927 года обширные торговые связи. Моя задача – закрепить их при новом шахе. И я надеюсь, несмотря на войну, дело у нас пойдет энергично. Ведь мы смотрим в будущее! Нефть, шерсть, хлеб – это вечные ценности. Есть у нас идея и больших совместных строительных проектов. Военного и гражданского назначения.
– Сколько продлится война после Сталинграда?
– Думаю, через год вы вытесним врага за пределы Советского Союза. А еще через полгода встретимся с союзниками в Берлине. Но Третий Рейх – опасный и жестокий противник. В этой войне ни на минуту нельзя преувеличивать свои силы. И вообще предсказывать будущее можно только с большой долей условности.
Американец энергично закивал.
– И третий, пока последний вопрос. Как вы оцениваете перспективы антигитлеровской коалиции. Вас не смущает, что в наших странах – различный социальный строй?
– Я уверен, что и наши руководители, и наши военные в годы испытаний научились находить общий язык. У нас есть общий враг. Враг всего человечества. На сегодняшний день это – главное.
Пока они беседовали, Альварес уже раскланялся с Коэном, выпил бокал вина за здоровье его сына и включился в шумный разговор молодых иранских купцов.
Публика в доме магната собралась действительно блистательная. Вся военная и деловая элита Тегерана, представители Британии, Штатов и Советского Союза, какие-то персоны в национальных персидских костюмах…
Сразу было видно, что Иран – страна светская. Дам на приеме оказалось немного, но они участвовали в фуршете наравне с мужчинами. Альварес быстро подошел к Пронину:
– С вами хотят познакомиться. По-моему, это важно.
Он с улыбкой подвел Пронина к статной женщине лет тридцати, в лице которой сразу угадывались шахские черты. Вокруг нее толпилась свита – две дамы и четверо офицеров.
– Иван Николаевич Пронин, торговый представитель Совнаркома.
Пронин поклонился.
– Ее высочество Шамс Пехлеви, – представил даму один из ее приближенных.
«Старшая сестра!» – шепнул Альварес Пронину, как будто чекист сам не знал, кто есть кто в шахской семье.
– Я рада поднять бокал за дружбу двух великих народов – русского и иранского! Наши народы не раз воевали, но всегда уважали друг друга.
– Мы всегда были и останемся неплохими соседями. И торговли в нашей истории было гораздо больше, чем кровопролития, – продолжил Пронин, поднимая бокал.
Принцесса улыбнулась. Она отлично понимала по-русски. Пронин улыбнулся в ответ. Шамс сделала несколько шагов ему навстречу и добавила доверительным тоном:
– У нас не любят англичан. Они ведут себя на Востоке как колонизаторы. Американцы вообще ничего не понимают в наших делах. Вы, русские, другое дело. Мы по-разному смотрим на вопросы религии и политики, но у нас есть душа. Это объединяет. Я уверена, пока мой брат на шахском троне, наши народы никогда не будут враждовать. И желаю успеха вашей миссии.
