Пути Деоруса - страница 49

– Братоубийцы и предателя, – тихим, срывающимся голосом вторил ему культист, безуспешно пытаясь подняться.

– …именем Гирвара, хранителя весов жизни и смерти, – Тризар не сбился с ритма.

– Обманщика и вора душ, – эхом отозвался заключенный, который уже смог приподняться на локтях.

– Именем Селаны Луноликой утешающей девы…

– Именем шлюхи, начавшей падение…

– Именем Вортана, Кузнеца мира…

– Раба, сковавшего свои же цепи…

– Именем Гартолы, дарующей прилив…

– Оставившей в беде. – Пленник смог встать на колени.

Дознаватель перевел дыхание, Ганнон скрипел пером по пергаменту, когда он закончил, Тризар продолжил:

– Признаешь ли ты, что поклонялся Баалу-Мортари, полумертвому хозяину Бездны?

– Да, – голос культиста зазвучал громче. – Мерхарион, защитивший Дух Мира от врага, – мой господин.

Дознаватель сжал кулаки, но продолжил ровным тоном:

– Признаешь ли ты, что брал дары Барбатоса, Отца Лжи?

– Нет, я не брал их, но Дарующй Жизнь сбросит цепи Вортана, сметет Гирвара и освободит рабов его.

– Приносил ли ты жертвы Мархокару, Разверстой Пасти?

– Нет, но видел, как те, кто выше меня, кто готов на все ради правой цели, платили последнюю цену. – Культист выпрямился, насколько позволили цепи, и смотрел в глаза дознавателя, тяжело дыша от ярости и гордости. – Они не чета слепцам и трусам, что не видят правды или боятся ее. Око открылось над зеленой горой, ваш мир покроет пепел, и сам Ихарион падет с небес в потоках крови! – прокричал он и, закашлявшись, снова упал на колени.

Ганнон неровными строками записывал речи безумца, горячность которого отчасти передалась и ему – он с трудом выровнял дыхание. Успокоившись, юноша с удивлением посмотрел на пятно в конце текста: он расщепил перо, и чернила медленно расползались по пергаменту.

***

– Что ж, этого должно хватить на сожжение, если не на два, и похороны без отпевания, – заключил дознаватель, размяв шею. Они с Ганноном стояли в той самой комнате, что еще недавно казалась ему безопасной. – Можете передать эти листы кому сочтете нужным, но интересное только впереди.

– Что вы имеете в виду? – юноша разглядывал пальцы, испачканные чернилами.

– Культиста выдали нам его же собратья, – пояснил священник, который отстраненно смотрел мимо собеседника. – Расскажете Коулу, остальное – не для ваших глаз и ушей.

– Если вы знаете, кто такой Коул, то крайне неразумно… – начал было Ганнон.

– Я, – Тризар прервал юношу, наконец удостоив его взглядом, – убежден, что ваш хозяин и сам нечист. – По телу юноши пробежал холодок, искусство Братства хранили в тайне от всех, и не просто так. Священник меж тем продолжал: – Насколько мне известно, в прошлом, по его же собственному запросу, он был испытан моими братьями.

– Но вас это не убедило?

– Нисколько. – Дознаватель снова смотрел в стену.

– Тем не менее, я здесь по поручению…

– Дома, что лишь попутчик милости богов. Дома, что злоупотребил своим даром, – отчеканил церковник, от дерзости сказанного Ганнон опешил. Жрец же продолжил: – Когда боги милостиво наделили Шторм силой плодородия и отвратили его дальше от наших берегов, северные дома два века наслаждались благодатью Гирвара. Дар этот иссяк, но затем удалявшийся Шторм обнажил острова Дарованные. Теперь же северяне правят всем Деорусом и отобрали весы правосудия у церкви.

– Что еще вы желаете передать моему господину? – спросил Ганнон, постаравшись успокоиться и вернуть бесстрастный тон. – Почему культисты отдали вам своего собрата?