Читать онлайн Павел Купер - Пути Империи. Мирный Исход

Хоронить тела усопших рядом с Великими Плотинами Ахарнесса запрещается, земля та пагубно влияет на силу их душ, мешает им в пути по миру подземному.

Региональный канон Единой Церкви в провинции Ахарнес, признан общим имперским догматом.

Двенадцатый день первого месяца весны, 1126 год от образования империи.

Провинция Ахарнес, окрестности деревни Нимфайо.

Тварь с обожжённой шкурой не так давно добралась до своего места силы и несколько недель скрывалась в мутной болотной трясине. После ранения память о её последних годах стёрлась. Кожу чудища покрывали плохо заживающие ожоги, шрамы и волдыри. Она чувствовала себя уязвимой и слабой. Но инстинктивно понимала – лишь в родном месте сможет найти спасение.

Сколько она добиралась издалека до родного болота? Сторонясь людей и селений. Тварь потеряла чувство времени.

Маленькие соплеменники чудища прибывали в спячке, прячась от мороза и только сошедшего тонкого льда, как всегда, повинуясь природе зарылись в ил. Эти слабые и сонные существа стали отличный кормом в последний месяц зимы.1

Десятилетия назад болотный монстр перестал бояться холода, превратившись из гигантской жабы в демоническую грозу всех болотных обитателей, это время он хорошо помнил. Но, как и когда он попал в город людей, как обрёл разум? На этот вопрос его голова ответила лишь нестерпимой болью.

Последнюю неделю, отъедаясь лягушками и рыбой, монстр медленно выздоравливал и успокаивался, но память к нему не возвращалась. Шкура на месте ожогов заживала, но появившаяся на их месте тонкая кожица болела и покрылась вязью мелких шрамов, а от резких движений и вовсе разрывалась.

С трудом обретя некое спокойствие, чудище с удивлением обнаружило, что одна из его передних лап оказалась вечно болящей и грубо обрубленной культей. Даже чудесная сила, спрятанная в родной трясине, не помогала заново отрастить конечность. Тварь ощущала, что раньше с её увечьями было иначе.

Постепенно, расширяя зону охоты, тварь добралась до большого ручья или небольшой речушки. Там в самом глубоком месте отыскала впавшего в зимний сон сома. Вытащив большую рыбину на сушу чудовище разодрало её толстую и вонючую шкуру, с аппетитом отведало внутренностей. Вернувшись в своё болото, уже ближе к вечеру, тварь крепко и сладко уснула.

В нескольких неделях пути от имперской столицы, посреди топей и редколесья поймы великой реки Ахарна, на множестве деревянных столбов и свай, стояла небольшая деревенька. Никакого богатства в этих местах вовек не встречалось, а разливающаяся по весне и после сильных дождей река приносила больше несчастий чем пользы. Неудивительно что крестьяне в этих местах жили бедно.

Но, в народных песнях сохранились добрые слова о реке, которую в далёкий золотой век иначе как кормилица не называли.

Два человека стояли недалеко от деревни, на высоком земляном валу, который изогнутой линией разрывал бескрайние топи на две части, доходя до самого горизонта. Сверху нависало серое весеннее небо. Близился вечер.

– Как думаешь, сердцевина старой дамбы по всей её длине выложена из каменных блоков? – Поинтересовался худощавый темноволосый юноша, в неброской походной одежде он походил на странствующего торговца.

– Сомневаюсь. Еразм я даже и представить не могу, откуда сюда столько камня притащили. Объем открывшейся породы в дамбе очень большой, а если всё сооружение…

– То мы отыскали одно из самых чудесных и странных сооружений доимперского периода! Причем, в относительной близости от столицы.

Коренастый собеседник Еразма взглянул на древнюю дамбу перед собой. У самой деревни её земляной берег обвалился на добрые сто локтей. В результате стали видны гигантские каменные блоки, ранее скрытые под глинистой породой. Камни уже покрылись мхом и пёстрыми лишайниками. В некоторых местах лежали остатки талого снега. Как раз напротив двух мужчин, вода тонкими струйками просачивалась сквозь трещины и щели каменных плит, создавая умиротворяющее журчание, а далее втекала в извилистый ручей.

Коренастый почесал голову:

– Да уж, нашли, – язвительная улыбка появилась на его лице, – эта ирригационная система во всех местных летописях упоминается. И нанял нас правящий князь провинции Ахарна, чтобы мы, как люди умные, поняли, как она в древности работала. Вот, как изучим дамбу…

– Ха. Как сама дамба работает всем ясно. Тут не надо быть выпускником Инженерной Академии. Много воды с одной стороны, а с другой мало. – Еразм махнул рукой вдаль. – Вопрос, на который ты, инженер Ламбр, подписался ответить совсем другой. Как вся эта чёртова система работала ранее, да и уровень речной воды регулировала? Причем круглый год! Даже во время весеннего наводнения тут не было разрушений, а в половодье люди без опасений занимались земледелием, будь то рис или еще какая культура…

Слушая это Ламбр налился краской, а потом перебил:

– Ты снова меня обвиняешь?

– Конечно. Ты прислал мне письмо, позвал сюда, заявив, что мы сможем заработать. А что в итоге?

– Что?

– Мог бы указать что за работа. Всем известно, система дамб перестала функционировать тысячу лет назад. Тогда наша империя только основывалась. И ты хочешь сказать, что за тысячу лет никто не пытался её восстановить? При очевидной выгоде…

– Ахарнес, пусть и рядом со столицей, но управляется родовой аристократией, а не избираемым по мощи Святых Сил герцогом. Полное захолустье…

– Не понимаю твою мысль. – Перебил друга Еразм. – Ты вовлёк меня в заведомо безденежное мероприятие. Полной награды мы точно не получим, так как не придумаем как этого исполина починить. А сам ты несёшь почти политический бред. При этом, пытаешься усмехаться над моими попытками извлечь хоть минимальную выгоду. Пусть даже научную. Если я тут, то хоть трактат напишу о плотине, для академии…

– Ага, тогда ясно чего ты взбеленился. – Заулыбался Ламбр. – Я не против твоих научных изысканий. Валяй, твори свой трактат. Но дай договорю, то что ты называешь политикой…

– Ты ведь иначе не уймешься?

– А то, князья Ахарна относительно бедны, как я уже говорил, лишены значимых Святых Сил. Но, совсем недавно они породнились с новым императором. Кто-то из них женился на принцессе Миланте. А значит у них появились, или вот-вот появятся деньги, ресурсы и новый статус.

– Да. Вот только ты упустил главное. Как я сказал, дамбы перестали работать тысячу лет назад, а империя захватила королевство Ахарнес намного позже. И даже будучи богатыми королями древности, зная, как функционировала эта система, местные правители не смогли заставить её работать.

– Ну, точно мы не знаем, сказать сложно…

– Знаем или не знаем? Не важно. Но, суть история такова. – Закончив на удивление примирительным тоном заявил Еразм. – Я так и не понял, как ты увязал их будущее благосостояние и цель нашего задания?

– Ладно, пошли на постоялый двор, раз не понимаешь. Я тебе за бутылкой растолкую. – Ламбр сделал вид что расстроился. – Как там местные называют свою деревню называют?

– Нимфайо, в честь какой-то нимфы, которая была любовницей Красного Бога.

– К чертям богов. Холодает. В тепле, под пойло, местные байки про этого божка расскажешь.

– Пошли. Его еще Кровавым Туманом звали…

Гигантская старая дамба стала свидетелем небольшой дружеской размолвки. Впрочем, она переживала и более драматические события: вокруг строились и разрушались города; пробегали эпидемии и бушевали войны; в тяжком и неблагодарном труде сменилось множество поколений людей.

Еразм и Ламбр пошли в деревню, а древнее сооружение продолжило удерживать высокий уровень воды с одной из своих сторон, отгораживая гигантский заросший камышом искусственный водоём от россыпи ниже расположенных болот соединяющихся ручьями и разделяемых чахлыми перелесками.

Тринадцатый день, первого месяца весны, 1126 год от образования империи. Провинция Ахарнес, окрестности деревни Нимфайо.

Проснувшись, обожравшийся сомом монстр окончательно вспомнил человеческую речь, еще не всю, но ему и этого хватило для начала полноценных рассуждений:

«Я вырос тут. Люди называют меня демоном. Я, наверное, самец и ранен…» – голову чудища вдруг пронзила боль, мысли снова спутались. Как ни пытался монстр вспомнить своё прошлое, так и не смог. Каждая новая попытка поразмыслить о прошлом приносила слабость и головокружение.

Батрачка из деревенского постоялого двора встала с первыми лучами утреннего солнца, которые пробивались через щели в ставнях. Надев простое серое платье и повязав на голову чистый белый платок, она поглядела на свои деревянные башмаки. Взгляду женщины открылась неприятная картина – обувь отсырела, стала мерзкой и тяжёлой. Тканевая часть покрылась странными разводами и пятнами, а деревянная подошва разбухла – хорошо хоть плесень не появилась

Зима выдалась тёплой и снега выпало мало, старожилы сказали, что привычного половодья в этом году точно не предвидится.

Но не случается добра без худа, в пристройке для слуг, из-за отсутствия холодов, хозяин запретил сильно топить печь. Намерзлись сильнее чем в прошлогодние лютые морозы. А помещение, вслед за холодом, набрало сырость, которую никак не уберешь, сжигая небольшую охапку выделенного на сутки валежника. И вот, огня не хватило даже единственную обувку просушить.

– Ты чего там остолбенела? – Раздалось привычное ворчание старшей служанки. Беззубая старуха тяжело и с одышкой привстала со своего лежбища.

– Уже выхожу. – Женщина быстро подхватила мерзкие башмаки и начала их второпях одевать.

– И правильно, солнце взойдет, на улице теплее, чем здесь станет. Летом соберешь камыш, крышу с мужиками заново уложите, а то протекает. Даже если помру так сделай… знаю я вас лежебок.

– Хорошо. – Согласилась батрачка.

– Ты это, у нас аж четыре постояльца остановились. Натаскай воды, принеси дров, а я вторую лентяйку, которая кухарка, разбужу.

– Иду. – Окончательно собравшись, почувствовав на обеих ногах противный мокрый холод башмаков, ответила батрачка.

Открытая дверь показала женщине восход солнца над водной гладью, выйдя из дома она пошла по почти черным деревянным мосткам, державшихся на массивных сваях. Сейчас под деревней воды не было, но при частых наводнениях эти сваи спасали жилища селян. Дома стояли высоко, на дамбе, но частые сильные дожди поднимали уровень вод у сдерживаемого ей озера. Небольшие подтопления являлись постоянными спутниками окружающей жизни.

Единственное каменное здание, крепко стоявшее на земле, возвышалось над всей округой и было церковью Единого Бога. Путешественники подмечали, что по всей империи храмы другие, более красивые. Однако, на болотах они все одинаковые – над дамбой возвышались круглые башни, выросшие вверх на пять-шесть этажей. Все они, заканчиваясь плоскими площадками. Местные жители не помнили кто их построил, хотя в местных сказках их создал Красный Бог, для укрощения духа реки.

Батрачка подошла к массивному каменному колодцу, он расположился рядом с башней храма, именно в нём имелся единственный источник чистой питьевой воды для всей округи. Пить воду из озера местные боялись, она становилась причиной множества болезней.

Пока женщина носила вёдра от колодца на постоялый двор, её соседи занимались своими обычными делами.

Весна не время для ягод, но ребятишки пошли собирать мох, который после обработки мог использоваться в строительстве, изготовлении одежды и для приготовления лекарств, служил в качестве корма для скота, а после сушки и очистки помогал в определенные женские дни.