Шаман долго молчал, а затем медленно проговорил:
– Наш удел не решать, мой юный ученик… Удел смертных исполнять. Боги породили волю, а мы лишь ее исполнители. Почему одним дано стать лишь белым пятном в бесконечной череде явлений, а другим оставить жирную кляксу? Ты это хочешь знать? Но способен ли ты охватить своим умом всю бесконечность истины? Конечно, молодому и пытливому разуму хочется вобрать в себя весь мир… всю Вселенную! Зачем ему мелочная суета повседневности?! – Шаман сделал большой глоток и вздохнул. – Но я тебе отвечу так: у тебя есть право выбирать. Наверное, это единственное право, дарованное смертным. В любой момент ты можешь прервать свой путь, вернувшись к истокам. Или можешь мучиться и страдать. Но каким бы не был твой шаг, он всегда оставит след в мировой последовательности. Пускай даже бесцветный и бессмысленный…
***
Что-то нехорошее творилось в поселке. Мария ощущала это всем своим женским чутьем. Солдаты, исполнявшие роль эскорта, вели себя напряженно, и даже во время подъема ощущалась их излишняя озабоченность.
На поверхности стоял день, однако никаких признаков обычной жизни не наблюдалось. Двери домов были наглухо закрыты, ставни заперты. Ни играющих детишек, ни хлопотливых матерей – улицы пусты. Даже ни один солдат не резался с напарником в кости. Все угрюмо стояли на своих постах.
Ее провели к коменданту. Вход охраняли два неизвестных эльфийке бойца. Судя по шикарным доспехам и трехцветному плюмажу на глухих шлемах, ребята были из личной охраны… Круцианоса!
С трудом сдерживая дрожь, девушка зашла внутрь. В помещении царил полумрак, разгоняемый одиноким светильником. Немного привыкнув к темноте, Мария сделала пару ленивых шагов вперед и замерла посередине комнаты.
За столом сидело шесть человек. Во главе стола, как ни странно, восседала тонкая фигура опального архимага, внимательно оглядывавшего Марию с головы до ног, затем по правую руку от Круцианоса – сам комендант, уткнувшийся пустым взором в пол, по левую – четверо неизвестных чародеев, облаченных в мантии серого цвета. Девушка хорошо чувствовала, как в их жилах играют каналы дара. Только природа его была какой-то странной… искаженной. Сам Круцианос был одел в какую-то бесцветную мантию. Ни намека на его любимый фиолетовый цвет.
– Проходи, дорогая, не бойся, – проговорил архимаг обманчиво слащавым голосом. – Здесь только друзья.
– Конечно, – ответила девушка, ощупывая пространство на предмет заготовленных заклинаний.
Архимаг улыбнулся. Поднявшись, он вышел из-за стола и медленно подошел к Марии. Вся четверка магов уставилась на девушку. Удивительно, у всех были бледные, совершенно невыразительные лица с черными, как смоль, глазами.
– Милая моя, прошу простить то недоразумение в усадьбе… Думаю, ты понимаешь… После изгнания я был немного не в себе…
Эльфийка прищурилась и скользнула хитрым взглядом по лицу архимага.
– Все уже давно забыто, – ответила она.
Круцианос расплылся в блаженной улыбке.
– Великолепно! Тогда ничто не сможет помешать нам поговорить о делах! – заключил архимаг и сделал несколько медленных шагов по комнате. – Видишь ли, дорогая, нынче в государстве власть захватили безумцы. За прошедший период новоявленный Наместник со всей своей шайкой мздоимцев успел разрушить все, что так долго и упорно создавалось целыми десятилетиями. Лунному Королевству уже вынесен приговор… Дело осталось за временем. Увы, если срочно не вмешаться и не удержать хотя бы часть достигнутых Антаресом завоеваний, наше государство постигнет участь Шиванны, и мы станем посмешищем для всего Лаурона! Ты только вдумайся, Мария! Лунное Королевство – посмешище для всех этих варваров из Довры, Ольши, Нубиса, Ганги, Миврота, наконец! Ладно люди, а что же будет с твоими сородичами? Твоими родителями? Смогут ли они пережить этот удар?
