Не помня себя, Селин пробормотала слова прощания, ударившись о грудь адъютанта Росалес, выбежала из конторы на улицу, где ее стошнило. Слезы затуманили вид на порт, дикие красоты вдалеке и океан.
Больше всего на свете ей сейчас хотелось остаться одной и рыдать до полного исступления.
В резиденции Управителя Новой Вердены праздновали сразу два события: долгожданное прибытие Антуана де Сюлли и его вступление в должность нового управителя.
В темно-зеленом бушлате с золотыми погонами на сухопутный манер, что указывали каждому местному мореходу на чужую акваторию и чужую юрисдикцию, капитан Марсий с бокалом темного вина бродил по пышно украшенному тронному залу среди сухопутных господ.
И было ему решительно не по себе. Поджоги судов и их обугленные остовы отзывались страшным горем в самом его сердце. Ни один сухопутный не понял бы такой беды. Кто бы ни стоял за настолько чудовищным зверством, Марсий обязательно найдет его и накажет.
Старая алкоголичка адмирал, которую в последнее время и так недолюбливали на Малом Орфее, действительно перестала соответствовать своей должности, и его ближайший рапорт несомненно об этом сообщит.
Этим идиотам лавразцам впору бы закрыть порт, оцепить останки судов, да провести тщательное расследование поджога… Раз он уже оказался здесь, долг перед Гильдией – не оставлять все безнаказанным.
И как назло, подопечная виконтесса его избегала. Впрочем, он догадывался – Селин потребуется время, чтобы хорошенько переварить новости.
Марсий остановился у группы служителей какого-то культа с металлическими желтыми солнцами, нашитыми на просто скроенные парчовые ризы, и вполуха слушал скучнейшие теософские диспуты.
Он только хмыкал на примитивные представления местных церковников о сотворении мира, ведь каждому мореходу было известно, что сушу поднял со дна древнего Океана Божественный Альбатрос, который, ухватив останки Морского Змея и разместив их как материки, тотчас же разбился о купол неба и осел на нем осколками звезд.
Армеец в начищенных громоздких латах хмуро подпирал стену да рассматривал местных представителей собственной гильдии, то и дело отпивая из фляги. Марсий не стал к нему приближаться, они лишь обменялись взглядами и коротко салютовали друг другу. Оба были не в своей тарелке. Факт.
Пожалуй, еще один бокал не помешает, – решил Марсий и подошел к столу с напитками.
Восторженный тон Антуана в обществе той пожилой дамы из приветственной делегации в порту начинал досаждать.
Или все же дело в другом? В том, например, что мысли постоянно возвращаются к этому чертовому салаге…
У него не было ни единой причины уважать Витала.
Напротив, он терпеть не мог этого сопливого выскочку, который с легкостью высчитывал в уме то, что ему, Марсию, приходилось решать на сложнейшем арифмометре.
Высокомерный, хвастливый, Агилар только и ждал похвалы в свой адрес. Этому сосунку давалось все, за что бы он ни брался, а за красивые глаза перед ним открывались такие двери, которые Марсию и не снились. Собственно это и стало причиной решения уволиться с Лавраза в Северморскую Акваторию: неизведанный суровый регион с неподъемными для середняков условиями труда, да и платили с лихвой… Уж там-то Марсий мог доказывать окружающим да и самому себе сутки напролет, чего он стоит!
Но даже невзирая на неприязнь к Виталу, становилось не по себе от суровости вынесенного приговора. Размышления о том, что в гильдейских порядках далеко не все гладко, занозой засели в сознании.
