Я со всем справлюсь, – повторяю себе. — Всё наладится.
Вздрагиваю, когда стопка бумаги громко приземляется рядом. Я бы не подумала оторваться от кипящей работы, но по носу бьёт знакомый аромат парфюма.
– Мне не до тебя, Картер, – буркнув, не удостаиваю его хотя бы секундным вниманием.
– Я тут не для этого.
– Отлично.
Стопка листов появляется в поле зрения. Прихожу в смятение как минимум по тому, что фломастером выделены главные аспекты сегодняшней темы.
Я встречаю взгляд Мэйсона.
– Что это?
– Мой конспект.
– И на кой чёрт он мне?
– Я не знаю, что с твоим ноутбуком, но пригодится. Ты не разберёшь свою писанину.
Я сглатываю, не решаясь принять или отказаться.
Тебе это надо, – твержу гордости внутри себя.
К счастью, помогает. Я медленно киваю и почти бесшумно выдыхаю.
– Спасибо.
Но короткой благодарности явно недостаточно.
Мэйсон двигает стул и присаживается рядом.
Импульсы пробегают по телу, заставляя каждый волосок встать дыбом. Не вовремя отправленный доклад и исчезнувший ноутбук не пугают так же, как Картер и безумные тараканы в голове. Сейчас он спасает мир, а в следующую секунду восстанет против всего живого. Он чёртова бомба замедленного действия, я не всегда могу предугадать последующее действие.
– Ты же писала его.
Мои глаза прищуриваются до такой степени, что не пролезет монетка.
– Откуда ты знаешь?
– Я не служу за тобой. Ты сидишь тут после лекций, и я вижу книги, которые ты берёшь. Не приписывай мне повадки педофила.
– Педофил – это тот, кто совращает детей. Надеюсь, ты в курсе.
Его взгляд смягчается.
– Ты похожа на ребёнка.
– Ты же понимаешь, что я не поведусь на подобное?
Мэйсон обнажает очаровательные ямочки.
– Поведёшься?
– Ты прекрасно понимаешь, что имею в виду.
– С детьми не занимаются сексом.
– О, и во сколько ты лишился девственности?
– В пятнадцать, а ты? – ехидничает он, упав на спинку стула и покачиваясь на задних ножках.
– Хочешь сказать, что не был на тот момент ребёнком?
– Ты проигнорировала мой вопрос.
– Я не обязана отвечать на него, это моё личное право.
– Может, ты всё ещё девственница?
– Может быть, – пожимаю плечами. – Не думаю, что ты когда-нибудь об этом узнаешь.
– Не рой другому яму, сама в неё попадёшь.
– Что?
– Не зарекайся, всё возможно.
– Ты нашёл книжку с афоризмами?
– Это жизненная мудрость. И я тоже не обязан отвечать на твой вопрос.
– В таком случае, мы квиты.
Он продолжает изучать меня, как букашку под микроскопом. И он прав.
Я не была в отношениях ни в любовных, ни в сексуальных. Не с кем и некогда. В планы не входило лишение девственности на одной из вечеринок и с тем, кого не вспомню на утро. Нет острой необходимости упасть на чей-то член для того, что было. Картер не узнает об этом даже если приставит дуло к виску.
– И?
– Что? – спрашиваю я, продолжая продвигаться по докладу.
– Во сколько?
– В шестнадцать, это всё? – ни капли не стыжусь лжи.
– Считаешь, что ты не была ребёнком?
– Он был слишком…
Я задумываю, кто был слишком непонятно кем, и молчанием топлю истину. В конце концов, выдают несусветную глупость:
– Горячим.
Горячим? Что я вообще несу? Но, возможно, так можно описать моего несуществующего бывшего горячего парня.
– Горячим? – заливисто смеётся Мэйсон. – Только не называй его член стальным или что-то в этом духе, иначе я умру от смеха в библиотеке.
– Это синоним сексуального, страстного, красивого.
– Страстного? А дальше ты назовёшь его жеребцом?
