В свою очередь, папа девочки старался говорить поменьше и лишь когда чувствовал, что груз обязанностей скоро похоронит его под собой, начинал возмущаться, обычно со слов «да ты достала уже…», постепенно перетекая в дальнейший скандал со взаимными обвинениями.
Дедушка и бабушка – родители кого-то из родителей девочки, между собой старались не общаться вовсе, потому что каждый их разговор заканчивался склоками и, видимо, родители девочки, в свое время, подсмотрели такой вариант жизни у них и теперь двигались в том же направлении, обрекая, похоже, и девочку на ту же судьбу. Каждый из более старых родственников, в свою очередь, пилил и маму и папу девочки. А вчетвером все они – пилили девочку с сестрой. Не то надели, не то получили в школе, не так выражаются, не доели что-то… причин высказать свое недовольство, как понял Старая Шляпа, было очень много, нужно было лишь захотеть выбрать из длинного списка.
– Неужели таков порядок вещей? – спрашивал Старая Шляпа.
Черное Крыло не умел пожимать плечами, но если бы умел – непременно пожал.
– Думаешь, что они несчастливы? – спросила Глаза-Бусины, однажды сидевшая рядом со Старой Шляпой и наблюдавшая за тем, как семья девочки выгружается из машины и, переругиваясь между собой, тащит огромные пакеты с продуктами к дому.
– Не знаю, – ответил Старая Шляпа, – мне кажется, что есть другие, более приятные способы жить. Надо только понять, какие.
– Опять ты думаешь, что можешь все понять, – улыбалась его собеседница, – наверное и правда тебя изготовил какой-нибудь мыслитель.
– Наверное, – соглашался Старая Шляпа.
Следующим утром, после метели, он вышел из сарая с лопатой, решив расчистить выход, и увидел Соломенные Волосы.
Новое пугало прислонился к стене у двери и грустно смотрел на вход. Волосы, поверх мешка, из которого была его сделана голова, трепались на ветру, а белая рубашка покрылась ледяной коркой; на простодушном лице с веснушками хоть и была нарисована улыбка, но в свете фонаря она казалась несколько уставшей.
– Давно стоишь? – спросил Старая Шляпа.
– Часа полтора. Не знаю точно, часов-то нет, – сказал Соломенные Волосы, – найдется местечко?
Место ему конечно нашлось.
Все что Соломенные Волосы знал о своем происхождении, он рассказал в первый же день: его сделали для какой-то сельской выставки, но пока туда везли, он сломался, так как его скелет был сделан из тонких реек, чтобы выглядеть изящнее. Водитель пожалел пугало, сделав ему новый скелет из коряги, валявшейся у дороги, воткнул в землю в ближайшем поле, там и оставив. Рассказал, как он пережил пожар и остался живым. Позже выяснилось также, что, несмотря на некоторую скрюченность и неказистость, он выглядел больше других пугал и, к тому же, обладал недюжинной силой.
– Когда меня вытаскивали из земли, один из людей потянул себе спину, – говорил он чуть виновато, но не без гордости.
– Еще один тугодум! – прокомментировал Черное Крыло, когда позже заглянул в щель под крышей сарая посмотреть, как идут дела у пугал.
– Вот я сейчас… – возмутился Соломенные Волосы, но ворон только хрипло расхохотался в ответ.
Новое пугало долго не мог понять того, что Черное Крыло донес до Старой Шляпы в самом начале и очень долго пытался хоть как-то испугать птицу и, в конце концов, так надоел ворону, что тот назвал его самым глупым из всех пугал.
Скорее всего так и было: Соломенные Волосы даже не пытался задаваться теми вопросами, что терзали Старую Шляпу, а когда последний рассказывал ему о смысле жизни и делился наблюдениями за людьми, всякий раз отвечал:
