Пять желаний мистера Макбрайда - страница 23

Самый странный разговор в моей жизни. Я пытаюсь понять, о чем он говорит, но мозгов мне не хватает.

– А теперь посмотрите сюда, – сержусь я. – Уж не знаю, чего вы от меня хотите, но был бы признателен, если бы вы говорили в другом тоне.

– Я перезвоню, – говорит он и закрывает свой игрушечный телефон.

Мужчина впервые смотрит на меня. Он упирает руки в бока и смотрит прямо на меня.

– Чего вы хотите?

Колени вот-вот подломятся, но я переношу вес с одной ноги на другую и держусь.

– Я не потерплю подобного обращения. Когда к вам кто-то приходит, невежливо ругать его безо всякой причины. Джентльмены так себя не ведут.

– Ругать вас? – недоверчиво переспрашивает мужчина. – Да я и пяти слов вам не сказал! Кто вы такой и что делаете в моем доме?

Я не понимаю, о чем он говорит. Целую минуту он необъяснимым образом грубил мне. Пяти слов?! Он, наверное, с катушек съехал. Но я не знаю, что об этом сказать, поэтому решаю перейти к делу:

– Я Мюррей Макбрайд и приехал к Джейсону.

Мужчина на минуту смущается, но сразу отвечает:

– А, понимаю… Тот самый… Он в доме.

Он отворачивается от меня и идет по коридору в комнату, хлопает дверью и снова начинает разговаривать сам с собой. Но входная дверь все еще открыта, поэтому я поднимаю свою больную ногу – самую больную, – взбираюсь на высокую ступеньку и оказываюсь в самой роскошной комнате, какую видел за последние полвека.

Над головой висит огромная люстра. Похоже, она из хрусталя – если упадет, точно убьет. Я выхожу из-под нее и шагаю по мощеному полу. Я спотыкаюсь, но удерживаюсь, опершись на белый мраморный фонтан. Обнаженная каменная женщина держит под рукой сосуд, из которого изливается вода. Я понимаю, что руки у меня мокрые и что держусь я за ее грудь. К счастью, никто этого не видит. Я отпускаю женщину, выпрямляюсь и смотрю на статую внимательнее. Уж и не знаю, стоит ли рассказывать об этом отцу Джеймсу.

Я не совсем понимаю, что делать дальше. Если придется искать мальчишку в этом огромном доме, я задержусь здесь на целую неделю. К счастью, раздается знакомый звук, и я иду на него. Я оказываюсь в гостиной, огромной гостиной. На кожаном диване в компьютерную игру играет мальчишка, которого я запомнил как Джейсона. В складках дивана его почти не видно.

Кислородный баллон рядом, но маски нет. Пластиковая трубочка проходит под рубашкой прямо к носу – носовая канюля, так говорили врачи, когда лечили Дженни. Он может вдыхать кислород носом в любой момент.

– Привет, – говорю я. – Ты, наверное, меня не помнишь…

Мальчишка уделяет мне внимания не больше, чем его отец, только указательный палец не поднимает, чтобы я ждал.

– Эй, послушай, – говорю я чуть громче. – Я сказал: ты, наверное, меня не помнишь…

Снова никакого ответа, поэтому я подхожу к нему и стучу по плечу. Пальцам моим нелегко, но мальчишка меня замечает. Он буквально подпрыгивает на диване. Парень не слышал ни единого моего слова. Вот чертовы машины!

Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами – он явно удивлен, но потом улыбается.

– Эй, ты мой новый бро!

Джейсон прищуривается и внимательно меня рассматривает. Я понимаю, что, наверное, все еще хмурюсь.

– Помнишь, что я тебе говорил? Ребенок твоего возраста должен называть меня «мистер» или «сэр». И в компьютерных письмах тоже.

Мальчишка пожимает плечами. Он выглядит здоровее, но все же делает глубокий вдох через канюлю.

– Хорошо, – кивает он. – Эй, это мистер Бро!