У Кристины мелькнула мысль о бездомных. Она хмыкнула про себя: им хотя бы не надо тащиться на долбанную работу каждое утро.
— Мне пофиг на тех, у кого что-то там хуже. Достало впахивать на богатенького мажора! Вот он где у меня сидит, — девушка показала на шею, изображая жест пресыщения.
Внезапно в глазах у неё потемнело, и она ощутила, будто устремляется куда-то вверх — как будто выныривает с большой глубины, а Сергей остаётся далеко внизу. Кристина запаниковала. Уши заложило, всё тело будто онемело, свет продолжал меркнуть. Она подумала, что, вероятно, так теряют сознание, не успела понять причину того, прочему это произошло именно с ней, в следующее мгновение больно ударилась спиной обо что-то твёрдое. Похоже, она упала.
Тупая боль отдавала в голову. Соображать было трудно. Кристина прижала руки к лицу, чтобы как-то прийти в себя, и тут внутри у неё всё застыло в пугающем понимании: произошло что-то непоправимое. Так сжимаются, когда разбили уронили телефон, который секунду назад был в руках и прекрасно работал, и вот он уже на тротуаре, с экраном, разбитым вдребезги. С таким же страхом вспоминают, что забыли ключи от дома прямо в замке, уже сев в поезд, тронувшийся в дальний путьгающийся в другой город.
Плавно вдохнув несколько раз, Кристина провела руками по лицу. Кожа на пальцах почему-то сильно пересохла, будто покрылась коркой, а лицо ощущалось шершавым и обветренным. Во рту недоставало двух нижних зубов, остальные покрылись склизким налётом, ощущался какой-то противный привкус. Девушка перевернулась на бок, подняла руки к лицу, чтобы их рассмотреть. Она с удивлением обнаружила изрезанные морщинами ладони, длинные грязные ногти. Быстро оглядев себя, заметила тёмно-коричневую фланелевую рубашку, джинсы с пятнами и стоптанные кроссовки, которые были ей велики. Одежда в стиле 90-х куда-то пропала. Всё куда-то пропало. Плечи вдруг резко начали давить на грудную клетку, так, что дышать было тяжело, глаза смотрели как-то мутно, будто через толстое стекло. Голова зачесалась, спина ощутила неприятное прилипание ткани к телу. Ноги! Ноги отекли и стали тяжёлыми, будто не было длительных многолетних тренировок, научивших её тело двигаться легко и быстро. Теперь это было будто совсем не её тело.
— Что за … — растерянно начала она, оглядываясь по сторонам. Шея двигалась неохотно, будто затекла от долгой неподвижности. Балкон Вали исчез, Сергея не было рядом. Вместо этого слева и справа в темноте виднелись развалины каких-то зданий, соседствовавших с редкими невысокими деревьями. Сама Кристина лежала на узкой дорожке, протоптанной в траве и уходившей вперёд, за покосившиеся ворота из проржавленной металлической сетки, и назад — к развалинам незнакомого здания. Чем-то отвратительно пахло — то ли от её одежды, то ли поблизости была помойка.
Кристина пошарила по карманам в поисках смартфона. Не обнаружила его нигде. Тогда она приподнялась на локте, оглядываясь вокруг: не обронила ли при падении. Её окружала невысокая трава, в которой застряли яркие обёртки от чипсов, смятые пластиковые бутылки, поблёскивали коричневые осколки разбитой бутылки. Что, чёрт возьми, происходит? Кристина осторожно взяла двумя пальцами большой треугольный осколок — от него пахло пивом. Она Девушка попыталась разглядеть в искажённом отражении своё лицо. Она увидела одутловатые щёки, глаза, подёрнутые сеткой морщин, огромные припухлости под глазами и на щеках, смуглую загорелую кожу, желтоватые зубы. Это было не её лицо! Девушка прикасалась к нему руками, ощущала под пальцами кожу, видела в отражении, как двигаются её руки, но в осколке стекла она видела кого-то другого, не себя!
