Да, в ту пору он чувствовал себя трусом, но продолжал исполнять то, что было велено. Он как мог старался ужиться с этим странным народом, чьи обычаи и нравы были так отличны от израильских. И вдруг, когда ему стало казаться, что он исполняет предназначенное ему, – умер сын вдовы.
«Почему же я?»
* * *
Он поднялся, прошел еще немного и оказался в тумане, окутывавшем вершину горы. Он мог бы воспользоваться его непроницаемой пеленой и сбежать – но что толку? Он устал убегать и знал, что все равно не сыщет свое место в мире. Даже если сейчас ему удастся скрыться, он перенесет тяготеющее над ним проклятье в другой город, и там разразятся новые бедствия. Куда бы он ни пошел, тени мертвых всюду последуют за ним. Лучше уж смириться, пусть вырвут у него сердце, пусть отсекут голову.
Он снова присел. Густой туман клубился вокруг. Илия решил выждать немного – пусть люди внизу думают, будто израильтянин поднялся на вершину горы. Потом он вернется в Акбар и сам предаст себя в руки палачей.
«Огнь небесный». Многие погибли от него, хотя Илия сомневался, что именно Господь насылает его.
В безлунные ночи его вспышка пересекала небосвод, исчезая так же внезапно, как появлялась. Быть может, он испепелит его. Быть может, дарует смерть, мгновенную и легкую.
* * *
Настала ночь, и туман рассеялся. Стала видна равнина внизу, и огни Акбара, и факелы, освещавшие лагерь ассирийцев. Стал слышен лай собак. Донеслась песня, которую пели воины.
– Я готов, – сказал себе Илия. – Я согласился с тем, что стал пророком, и старался исполнять свое предназначение как можно лучше. Однако потерпел неудачу, и теперь Господу нужен другой.
В этот миг свет коснулся его.
Огнь небесный!
Луч меж тем лежал у него на лбу. И некий голос произнес:
– Я – ангел Господень.
Илия упал на колени, а потом пал ниц.
– Я уже видел тебя прежде и исполнял твои повеления, – промолвил он, не поднимая головы. – И оттого, куда бы ни лежал мой путь, всюду сеял я лишь горе и несчастья.
Но ангел сказал так:
– Когда вернешься в город, трижды попроси, чтобы мальчик ожил. И на третий раз Господь услышит тебя.
– Ради чего мне это делать?
– Ради величия Божьего.
– Даже если Бог сотворит чудо, я уже сомневаюсь в себе. Я недостоин своего предназначения.
– Всякий вправе усомниться в своем предназначении и вправе время от времени покидать свою стезю. А вот забыть ее он не может. Лишенный сомнений в себе – недостоин, ибо слепо верит в свои дарования и свершает грех гордыни. Блажен тот, кому случается переживать мгновения нерешительности.
– Ты же видел, как я только что сомневался даже в том, что ты послан Богом и говоришь от Его лица.
– Ступай и исполни то, что я говорю.
Много времени прошло, пока Илия спускался по склону. Стражники ожидали его у жертвенников, но горожане уже вернулись в Акбар.
– Я готов к смерти, – сказал он. – Я повинился перед богами Пятой горы, а они велели, чтобы я, пока моя душа не рассталась с телом, пришел в дом вдовы, принявшей меня, и попросил ее сжалиться над моей душой.
Воины отвели его назад и передали жрецу просьбу израильтянина.
– Будь по-твоему, – сказал жрец. – Ты испросил прощение у богов и теперь должен сделать то же по отношению к вдове. Чтобы ты не сбежал, отправлю с тобой четверых вооруженных стражников. Но не надейся, что вдова, поддавшись твоим уговорам, сумеет вымолить тебе пощаду. Знай: на рассвете мы казним тебя на площади.
