Я взяла подводку и аккуратно поправила смазанную линию на веках. В этот момент дверь открылась и в кабинет зашла Русалина Габдикабировна.
– Дилара Амантаевна! Вот вы где. У вас сегодня ещё сколько занятий?
– Два.
– У кого?
– У социальных педагогов.
Русалина Габдикабировна почесала затылок, размышляя вслух:
– Так… Сегодня же у наших соревнования. Нужно съездить поддержать их. Для массовки. Я должна была ехать со своими двумя оболтусами, но я отпросилась. У меня вечером важные дела. Я ваших студентов подсажу к кому-нибудь. Я договорилась уже с заведующим.
Я закусила щёку, обдумывая предложение. Возвращаться домой мне не хотелось – работа на какое-то время отвлекала от безрадостных мыслей.
– А это надолго?
– Это с двух до пяти.
– Ну ладно.
– Отлично! Тогда идите в общежитие. Сборы там. Оттуда едете на автобусе.
Я кивнула и начала собираться.
Оставался ещё час до отъезда автобуса, но он уже стоял возле здания. Он был пустой, поэтому я зашла в общежитие. Здесь я была впервые. На первом этаже располагались кабинеты, где иногда проводились занятия. Я неторопливо прошлась по коридору, заглядывая в открытые двери. В каждом кабинете царила своя атмосфера: кто-то что-то обсуждал, ребята сидели в телефонах без преподавателя. Всё казалось обыденным.
– Дилара Амантаевна!
Я обернулась. Ко мне быстрым шагом направлялась Галия Муратовна.
– Вы с нами поедете?
– Да, вместо Русалины Габдикабировны.
– А, – преподавательница махнула рукой, усмехнувшись. – Она всегда отлынивает. Пойдёмте. Подождём в классе.
Мы вместе зашли в кабинет, где сидели студенты второго курса – мои подопечные по психологии спорта.
– У вас урок? – шёпотом спросила я, оглядывая аудиторию.
– Да, я дала им задание.
Студенты бросили на нас мимолетные взгляды и снова опустили головы. Никто из студентов не встал поприветствовать меня. Галия Муратовна села за свой стол, а я за первую парту напротив неё. Она пустовала.
Коротая время, мы обсуждали предстоящее соревнование. Я сказала, что когда работала у себя в посёлке, то играла в баскетбол. Хотя тоже не особо умела. В волейбол играю ещё хуже. Рассказала, что в школе играла в шахматы. И из трех участников заняла третье место. Мы посмеялись. Эта лёгкая беседа помогла мне на время забыть обо всём, что беспокоило меня сегодня.
В дверь постучали.
Я рассеянно водила пальцем по исцарапанной поверхности стола, разглядывая надписи и рисунки, которые кто-то старательно начеркал ручкой. В каждой линии чувствовались скука и протест.
– Я думал, у нас новая одногруппница, – раздался голос Лёши, когда он зашёл в кабинет. – А это вы! Здравствуйте!
Он подошёл к Галие Муратовне, но его взгляд был прикован ко мне.
– Здравствуй, Алексей, – ответила я, стараясь говорить ровно.
Моё сердце выпрыгивало из груди. Он так долго смотрел мне в глаза, что я на мгновение растерялась. То ли это была шутка, то ли он действительно решил сделать мне комплимент, что я молодо выгляжу. Я отвела взгляд, не выдержав.
– Галия Муратовна, я прибыл, – заявил он, демонстративно выпрямившись, словно отчитывался перед командиром.
– Мы думали, что ты и на соревнования не приедешь. Почему на занятиях не был? – строго спросила она.
– Приболел. Я писал Русалине Габдикабировне.
– Что у тебя воспаление хитрости?
Я улыбнулась. Стандартная педагогическая шутка.
– Нет, – улыбнулся он, пожав плечами.
– Вот этот студент, – Галия Муратовна повернулась ко мне и с лёгким укором в голосе показала на Лёшу. – Постоянно пропускает занятия, опаздывает. У вас также?
