– Уходи! – сказал мальчуган.
– Иди к своей Киске, – вступила в переговоры Джейн.
– Хочу мою Панти, – мрачно ответил Ягненок, и губы его задрожали.
– Ну, давай, ветеран, – сказал Роберт. – Полезай Вобби на спину.
– А-а, бяка! – взвыл малыш, окончательно теряя самообладание.
Дети поняли, что случилось самое худшее. Младший брат их не узнавал!
Они в отчаянии смотрели друг на друга, и в этой ужасной ситуации для каждого было просто невыносимо встречаться с прекрасными глазами незнакомцев, а не с веселыми, дружелюбными, обычными, блестящими маленькими глазами братьев и сестер.
– Просто какой-то кошмар, – сказал Сирил, пытаясь поднять Ягненка. Ягненок царапался, как кошка, и ревел, как бык. – Мы должны с ним подружиться. Я не могу нести его домой, пока он так орет. Подумать только, мы должны подружиться с собственным младшим братом! Что за тупость!
Однако именно этим им и пришлось заняться. На уговоры ушло больше часа, и задачу нисколько не упрощало то, что Ягненок к тому времени зверски проголодался и хотел пить. Наконец он согласился позволить «чужакам» по очереди нести себя домой, но, поскольку отказывался держаться за незнакомцев и висел в их руках мертвым грузом, старшие дети очень устали.
– Слава богу, мы дома! – сказала Джейн, шатаясь.
Она прошла через железные ворота и зашагала туда, где у входной двери стояла няня Марта и, прикрывая глаза рукой, тревожно вглядывалась в даль.
– Сюда! – окликнула Джейн. – Возьми у меня малыша!
Марта выхватила малыша у нее из рук и сказала:
– Спасибо, хоть он жив и цел. Где остальные, и кто вы, во имя неба, такие?
– Мы – это, конечно же, мы, – ответил Роберт.
– Кто «вы»? Как вас кличут дома? – пренебрежительно спросила Марта.
– Говорю тебе, это мы! Только теперь мы красивые, как ясное солнышко, – сказал Сирил. – Я Сирил, а это остальные, и мы ужасно хотим есть. Впусти нас в дом, не глупи.
Марта выругала Сирила за наглость и попыталась захлопнуть дверь у него перед носом.
– Знаю, мы выглядим по-другому, но я – Антея, и мы ужасно устали и пропустили обед, – сказала Антея.
– Так идите домой обедать, как вас там! А если наши дети подговорили вас разыграть этот спектакль, можете передать им, что они у меня получат по первое число, пусть заранее приготовятся!
С этими словами Марта захлопнула дверь. Сирил яростно позвонил в колокольчик. Ответа не последовало, но вскоре из окна высунулась кухарка и крикнула:
– Если вы не уберетесь, проклятущие жулики, я вызову полицию!
И она захлопнула окно.
– Дело плохо, – сказала Антея. – Ой, давайте уйдем, пока нас не отправили в тюрьму!
Мальчики сказали, что это ерунда, по законам Англии нельзя отправить человека в тюрьму только за то, что он красив, как ясное солнышко, но все равно зашагали вслед за девочками.
– Надеюсь, после захода солнца мы станем самими собой, – сказала Джейн.
– Не знаю, – грустно отозвался Сирил. – Со времен мегатериев все сильно изменилось, и сейчас волшебство может действовать по-другому.
– Ой! – внезапно вскрикнула Антея. – А вдруг мы окаменеем на закате, как это случалось с мегатериями, и на следующий день от нас ничего не останется?
Она заплакала, Джейн тоже. Даже мальчики побледнели. Ни у кого не хватило духу возразить.
Потянулся ужасный день. Поблизости не было ни одного дома, где дети могли бы выпросить корку хлеба или хотя бы стакан воды. Они боялись идти в деревню, потому что видели, как Марта шла туда с корзиной, а в деревне дежурил местный констебль. Когда ты голоден как волк, и жаждешь напиться, как губка, слабо утешает, что ты красив, как ясное солнышко.
