* * *
Я громко постучала в заклеенную всевозможными лентами дверь (звонок отсутствовал). Шум внутри квартиры усилился. Через пару мгновений дверь отворилась. На пороге стояла кикимора – маленькая женщина (в половину человеческого роста) в длинной, до пят, рубахе, с платком на серых с прозеленью волосах.
– Здравствуйте! Я… – на этом месте моего приветствия кикимора развернулась и отправилась вглубь квартиры. – …инспектор по делам волшебного народа.
Закончив фразу в спину представительнице волшебного народа, я помялась на пороге. На меня никто не обращал внимания. Да, собственно, некому было. Кикимора ушла в комнаты, в темной прихожей больше никого не было. Мне оставалось только пожать плечами и двинуться следом.
Первое, что я заметила в полутемной квартире: кикиморы произвели перепланировку (надеюсь, законную). Две большие комнаты соседних квартир они превратили в один зал, сломав перегородку. А в зале вовсю шел процесс шитья и ткачества. Десятка два кикимор расположилось на скамьях, а так же просто на полу. Кто-то ткал на станке, кто-то вязал спицами, пара женщин перекидывала коклюшки. Честно говоря, разглядеть все убранство мастерской было трудно, в комнатах были занавешены все окна(кикиморы по своей натуре привыкли прясть по ночам).
Что происходило в двух маленьких комнатах, я не знала, но оттуда постоянно доносился шум: скрип, звон посуды, оханье и протяжный плач, время от времени.
– Здравствуйте. – снова сказала я.
Ноль реакции. Хотя нет, из одной из комнаток вышла большая серая кошка и уставилась на меня.
– Я – инспектор по делам волшебного народа. Я прибыла сюда в связи с печальным происшествием. Вы ведь слышали, что произошло два дня назад?
Реакция кикимор не изменилась.
– Был убит колдун. – пришлось мне самой отвечать на свой вопрос. – Я пришла задать вам несколько вопросов. Говорят, у него была акция вашего ЗАО?
– Закрытый реестр.
Я аж подскочила не месте. Оказалось, пока я задавала вопрос, кошка успела сменить облик на более человечный и теперь отвечала мне:
– Закрытый реестр.
– В смысле, список акционеров не поддается огласке? – уточнила я.
Кикимора кивнула.
– Но вы можете сказать, был он вашим акционерам или нет?
Кикимора покачала головой. Я решила слегка поднажать:
– Убийца неизвестен нам, но, скорее всего, сам колдун хорошо его знал. Мы ищем его знакомых, недругов или…партнеров. Вот если бы точно узнать, что он с вами не связан, мы бы вас исключили из списка подозреваемых…
Женщина лишь печально помотала головой:
– Закрытый реестр. Один из жильцов.
Это мне уже было известно.
– Ну хорошо. А сами вы общались с колдуном?
– Нет. Не выходим. Прядем.
– А почему у вас лента на дверь налеплена?
– Не входить. Не писать. Не звонить.
– Прячетесь? – как бы невзначай уточнила я.
– Прячемся. – бесхитростно ответила кикимора.
– От кого?
– Хозяин… – едва слышно прошептала пряха.
– Что? – оживилась я. – Хозяин? Тот самый, про которого говорят?
Кикимора лишь неопределенно мотнула головой:
– Плохой. Темный.
– А поподобнее? Если он вас обижает, то мы поможем!
– Закрытый реестр. – обреченно ответила женщина.
– Он ваш акционер, что ли?
– Нет. Он – хозяин… – кикимора всхлипнула и вытерла нос подолом рубахи.
И тут у меня зазвонил мобильник.
Случилось невероятное – в квартире воцарилась абсолютная тишина. Все кикиморы, как по команде, уставились на меня широко открытыми глазами.
– Извините. – смутилась я и отошла чуть в сторонку. – Да?
