Конечно, не стоит забывать и о наших попытках посмотреть фильм. Когда он сидел рядом со мной и спокойно смотрел фильм, я ни на секунду не могла отвести от него глаз. Я словно пыталась запомнить, как он шевелит губами, какие складки образуются по краям его глаз, когда он щурится. Морщинки, появлявшиеся на его щеках, когда он улыбался, были произведением искусства, принадлежавшим только ему. Казалось, что никто другой не может обладать такой красотой. Он улыбался так красиво, что хотелось смотреть и смотреть.
После внезапной ссоры из-за пульта во время просмотра фильма мы упали на пол вместе с падающим попкорном, а потом почти в первый раз… Даже воспоминаний об этих не так давно прошедших моментах хватило, чтобы я затаила дыхание.
В большинстве случаев люди жили мгновением. Я же умирала из-за тех нескольких секунд, которые не могла вернуть назад и прожить заново. Я бы хотела прожить этот момент так, чтобы потом ни о чем не жалеть. В ту ночь, перед приходом тети Мельтем, я пожалела, что не позволила ему, или хотела бы, чтобы он был чуть проворнее. Почему же он все-таки не поцеловал меня? К тому же он не сделал это не только в ту ночь, но и в ночь скачек, ведь у него получилось бы меня убедить. Я знала, что у меня упрямый характер, но если это был Демир Гюрсой, то он мог легко поменять мое мнение. Поступок, противный мне, с ним мог бы быть таким восхитительным. Я могла бы даже жить только этим моментом.
Ай, хватит! Говорят, что утром ум проясняется, но я думаю, что утром мой ум был более рассеянным. Эта пробежка совсем не пошла мне на пользу. Кажется, дыхание ушло куда-то в другое место, а не в легкие. Вставай, Ниса, вставай! Что для тебя бег трусцой? Вставай, иди, иди домой!
Я пыталась остудить себя руками, быстро вставая с бортика, на котором сидела. Такая нагрузка была слишком велика для моего слабого организма. Я открыла для себя незнакомые места в этом районе: на задворках был небольшой тихий парк для детей. Когда немного потеплеет, я смогу сходить туда и почитать книгу, но пока мне нужно было вернуться домой и привести мысли в порядок.
Стряхнув пыль со спортивного костюма, я снова надела наушники и включила песню, которую слушала до этого. Когда я двинулась за угол улицы, на которой находилась, мне пришлось приложить немало усилий, чтобы не упасть. Я уже готова была свалиться, ударившись лицом об асфальт, но благодаря сильным рукам, удержавшим меня, удалось избежать этого. Так было всегда!
– Надо положить конец таким встречам.
Я хихикнула, увидев лицо дяди Суата, приемного отца Демира, потому что уже второй раз встречалась с ним подобным образом. Нельзя сказать, что он был крупным мужчиной, наоборот, у него было очень аккуратное телосложение. Это было не очень заметно под спортивным костюмом, но, когда он надевал деловой костюм, весь его вид будто говорил: «Я тут хозяин».
– Клянусь, я тоже так думаю, – дядя Суат подошел ко мне и обнял за плечи, когда я заговорила. Я продолжила идти рядом с ним, снимая наушники и кладя их в карман.
– Бегаешь по утрам?
На мгновение мне захотелось задать глупый вопрос типа: «А откуда вы знаете, что я бегаю?», но другого объяснения спортивному костюму, который был на мне, не было, чтобы он еще мог подумать.
– Боже упаси! Клянусь, я больше никогда не выйду на улицу. Это был первый и последний раз, – уверенно сказала я и, взглянув на дядю Суата краем глаза, увидела, что он искренне мне улыбается. Он был из тех людей, которые с улыбкой становятся на десять лет моложе.
