— Я сказала, пройдет, — белочка всего лишь меняет свое местоположение. — И вообще, вы что, думали, что я позволю художнику ужасно изобразить меня на портрете? Вы про фотошоп слышали?
Мужчины недоуменно переглядываются между собой, а их главный не сводит с меня настойчивого взгляда.
— Вот, а мой портретист слышал и приукрасил реальность. Давайте уже, идем на этот отбор. Раньше начнем, раньше закончим.
— Только осталось избавиться от адской белочки. Обряд экзорцизма – и все. После можно будет пойти в город, — отвечает заискивающим голосом мужик с бородкой.
И тут из моего платья вылезает белочка и садится мне на плечо. Что-то я против сеанса экзорцизма.
В жизни не думала, что можно настолько выпучить глаза, но этим мужчинам удалось. Они так смотрят, будто я только что резко села на шпагат.
— Вы, главное, не шевелитесь, — говорит тот, что посмелее. — Мы ее сейчас поймаем.
— Как белка еще не убила леди? — спрашивает пухлый мужик.
Он пытался быть тихим, но его голос предал его.
Я смотрю на белочку краем глаза. В этот момент я задумываюсь, кто более ненормален — вот эти мужики, или я, которая смотрит в упор на огненное животное, дрожащее от страха?
— Кто тронет белочку, лишится орешков, — уверенно говорю я, когда ко мне делают шаг.
— Вы не понимаете! Эта тварь должна была вас убить! — возмущается бородач.
Белка дрожит на моем плече, прижимаясь к моей шее.
— Ее же к вам подослали, чтобы убить! — уговаривает меня главный.
Я делаю шаг назад.
— Да что мы мешкаем? Мне уже домой пора. Сколько можно эти обломки горящие разгребать? Белка сделала свое дело! — отзывается кто-то.
Я округляю глаза.
— Да, давай ее руками убьем, а белка потом сожжет тело, — возмущается рядом с главарем еще один.
Так эти типы хотели убить настоящую Везли! Ничего себе. Ага, только теперь они меня на тот свет отправить задумали. А грязь на их одежде – это следы от сожженных карет. Они же останки таскали.
Мужчины надвигаются на меня медленным шагом, а я пячусь от них. Окружают со всех сторон.
Делаю шаг назад.
Под ногу подворачивается какая-то кочка. Размахивая руками, я лечу на землю.
Больно бьюсь копчиком. Могу с уверенность сказать, что падения на мягкие места у полных людей весьма и весьма болезненны.
И тут надо мной пролетает какой-то сгусток черноты.
Белка визжит будто ужаленная и впивается когтями в мое плечо.
Я пытаюсь ее сбросить и тут же замираю. Она поднимается на задние лапки и выставляет передние. Вокруг меня вспыхивает пламя, отгораживая от остального мира огненной стеной. В нее тут же летят черные комья, отскакивая от огненной преграды. Белка спрыгивает с плеча и бежит на мужиков, которые тут же кидаются врассыпную. Они бегут — и я тоже.
— Не упустите ее! — орет еще один противным голосом.
Боже, да за мной так мужики бегали, только когда я была в детском саду, и вместо куклы у меня была крутая машинка.
— Нам надо добить ее.
Я шевелю булочками подальше от этих придурков. В мои планы не входит умирать сегодня!
Позади что-то гремит, крошится. Рядом и под ноги падают деревья. Я путаюсь в длинной юбке и вновь падаю на землю.
Бедные коленки. Они явно не переживут сегодняшний день.
Оглядываюсь — поляна, где мы находились, горит. Белочка прыгает из стороны в сторону, забрасывая мужиков пламенем. Те тоже отбиваются неведомой черной фигней.
Зачем я это желание дурацкое загадала? Сейчас бы меня здесь не было.
