— Что? Мозг твой? Здравый смысл? Что где? Или может деньги, которые ты чуть не промохала? Если бы не я...
— Об этом потом, — это я уже почти прорычала. Даже глаза почувствовала мои, как налились кровью. — Где Херальдиньо? Он был у тебя на руках. Где мой мальчик? И что значит — чуть. Пусть подавится своими серебренниками. Просто верни мне Хера, — взвыла иерихонской трубой, пытаясь понять, что мне так неудобно в груди. Лифчик вроде купила удобный, из парашютной ткани. Другие мои перси не выдерживают.
—Упс, — хныкнула Ритка и начала странно, как-то боком, отступать в сторону чахлой рощицы.
— Упс? — я напряглась. Обычно когда у моей лепшей подруги глаза как у какающего ежика — пиши пропало. Сегодня взгляд у Ритки не просто напуганно-виноватый, а какой-то затравленный. Сердце сжала ледяная рука ооооочень дурного предчувствия. Почти сверхъестественного. Настолько ужасного, что я страшно захотела кусок торта, молочный коктейль и проглотить эту заразу. А потом запить коктейлем, точно. Она явно прочла мысли написанные на моем лице и приготовилась бежать, судя по низкому старту, который приняла. — Упс? Где мой пудель, выдра ты барбидосская.
— Он тяжелый был. Кабан просто. А между прочим, ты сама виновата. Раскормила пса.
— Где он?
— Там короче... Такая оказия... В общем, я пока смотрела, как тебе этот хмырь в лифчик пачку бабосов пихнул, ненадолго, на минуточку совсем... Короче, я Херальдиньо в багажник к этому Шумахеру посадила Ну невозможно же, все руки мне оттянул этот курчавый Х... Херальдиньо. А потом, пока пыталась посчитать, сколько в пачке купюр, ну, на глазок. Катается твой пудель сейчас в джипе. Где бы ему еще такая радость выпала?
— Его укачивает в машине, — проорала я, ухватившись за сердце. Лифчик... Что там эта ведьма мне про него плела сейчас? Потом разберусь. Черт, что же мне так мешает? — Херальдо рвет в машине, ты понимаешь это? Стреляет дальше чем видит. Со всех гаубиц. О, боже. Бедный, бедный...
— Точно, бедный мужик. — хмыкнула Ритка, расслабившись. Думает, наверное, что расплата лютая ее уже миновала. — Загребется багажник мыть. Не его день сегодня.
— Сначала найдем Хера. Потом я тебя порешу, — процедила я сквозь зубы. — Ты хоть номер запомнила, или прямо сейчас тебя вон под той чахлой сосенкой прикопать?
— Чего там запоминать, ноль-ноль-семь. Я еще подумала, прикольный такой номер. И этому красавчику смокинг бы пошел. Прямо писечка бы он в нем был. Прямо такой херр из бундесвер, только наш и красивее. Ну да, у нас самые красивые мужики в мире. А чего? Эй, ты чего? Глаза как у улитки, того гляди повиснут на ниточках. Красотища. Мне нравится. Эй, ты куда?
— В полицию.
— Это зачем еще? — напряглась подруга, имея которую и врагов не надо. Вечно у меня проблемы из-за нее. Со школы начались. С первого класса. С первого сентября первого класса. В тот день я впервые увидела девочку с печатью пытливого ума на беззубой физиономии в школьном сортире после урока под названием “День знаний”. Беззубый демон в обличии крошечного существа, похожего на ангела, пытался принести в жертву портфель со всем хабаром, посредством ритуального сжигания. И мне вот именно тогда надо было бежать, не жалея колготок и новеньких туфелек, которые бабуля достала по блату.
— У меня похитили ценную собаку. И я хочу найти подонка. Вот и все.
— Все? Или ты просто на красавчика запала? И теперь хочешь найти богатейчика, чтобы совершить над ним... Акт возмездия.
