За барной стойкой никого не было и я, взгромоздившись на высокий крутящийся стул, самозабвенно и без удовольствия принялась в уме набрасывать фразы, которые должны расставить акценты короткого диалога со Сказигруппами молниеносной информации, или кратко – СМИ.
Набросок выглядел так:
«Тайна следствия»
«Не имею права говорить об этом»
«Мы – простые почтальоны»
«Был один шанс, и мы им воспользовались»
«Без комментариев»
«Вы всё узнаете от официального представителя полицейской службы»
Неожиданно за спиной раздался глубокий шумный вдох, сразу за ним последовал протяжный выдох.
Я резко обернулась и наткнулась на улыбающееся милое восточное личико девушки в пёстрых одеждах, от красок которых рябило в глазах. Её огромные очи с чёрными длинными ресницами, матовая бронзовая кожа и пухлые губки пылали удовольствием и нахальством. А ещё: экзотикой востока.
– Давно такого сильного запаха не ощущала. Это интересно. Привет тебе, наездница!
Запаха? Тут трактовка может быть и более конкретной: аромата или вони. Если последнее, то любому захочется провалиться сквозь землю.
А душ-цветы в трактире разводят? И если разводят, то в каждой комнате по бутону или один на этаж? Если один на этаж, то росу могли давно исчерпать другие жильцы, что плохо. Хотя – какая разница, позже тоже ополоснуться неплохо. Может и следует задержаться на лишних пару часиков, или до утра в этом месте, и привести себя в порядок?
– Ненужно такого напряжения. От тебя пахнет тайной, наездница! – улыбнулась незнакомка. – И аромат кожи у тебя водяной. Но если интересуют душ-цветы, то самые лучшие находятся в западном крыле.
А я вслух пробубнила:
– Спасибо. Воспользуюсь. И тебе приветов отвесим – нам не жалко, восточная птичка!
Девушка, лет двадцати на вид, проскользнула к стойке и взгромоздилась на стул, отчего ещё больше стала походить на птичку-невеличку с пёстрым хвостиком, живущую в оазисе Жёлтой пустыни. Оазис знаменит двумя вещами:
Во-первых, по середине необыкновенной красоты дворца, стоящего ровнёхонько в центре пышного сада, проходила южная граница Застенья и мира людей;
Во-вторых, дворец населён призраками, коим границы миров не ведомы, и потому они жутко болтливы, готовы растрепать всем и каждому тайны, включая те, что скрывают даже древнейшие артефакты.
Люди, путешествующие по пустыне на своей территории, и маги, бредущие по Жёлтым пескам в Застенье, видели миражи. Некоторые из них на удивление мощные и большие. И только в Застенье знают, что все рассказы об иллюзорной дымке пустыни правда, а люди – просто разочаровываются, когда мираж развеивается.
Отвлекусь. Будем считать сие лирическим отступлением.
Помнится, лет сорок назад я навещала родственницу, променявшую мир волшебников на жизнь в стране людей. Мой приезд в её обитель был актом со стороны ковена, чтобы вернуть ведьму обратно, и тем самым дать сил, продлить ей жизнь, сделать снова молодой и красивой. Но моя дальняя родственница ответила отказом, а до кучи вытолкала взашей, не дав мне закончить предложение ковена.
Ночь я провела в местном трактире. Вероятно, такова моя судьба: вечно коротать лунные дни в низкого пошиба заведениях, попивая вино и пытаясь понять чужую мотивацию. Меня мучил вопрос: почему ведьма предпочла простую жизнь, другой – длинной, которою дарила ворожба Застенья?
Вот тогда-то я и услышала историю, которую поведал своим спутникам пьяный мужчина с тёмным загаром, отвечая на вопрос собутыльников об его мечте. После изложения, я так растерялась, что наложила на темнокожего незнакомца печать забытья.
