Через несколько часов оба подозреваемых были в ОМВД, одетые также, как и на записи, но свою вину при этом полностью отрицали. По факту, кроме одежды ничего против них не было, да и этот факт не является доказательством – при желании можно найти еще множество людей, одевающихся также. Признаваться задержанные не хотели, доказательств против них не было, держать их в ОМВД оснований тоже не было. При этом все понимали, что если сейчас злодеи выйдут из полиции, то о раскрытии можно будет забыть. Нужно было заставить кого-то из них дать нужные показания, признаться в преступлении.
Оперативник, пообщавшись с обоими задержанными, выбрал для дальнейшей комбинации наиболее мнительного и неуверенного преступника. Предварительно пообщавшись с его «коллегой» и взяв письменные объяснения, он пригласил первого в кабинет. Услышав в очередной раз от задержанного, что «мол, я не виновен, ничего не воровал», сыщик сказал, что ему уже все равно, так как другой преступник сознался и пойдет домой на подписку, а «ты поедешь в СИЗО, так как не сознаешься». В качестве доказательства оперативник достал объяснения другого преступника и стал, якобы, читать его показания, нужные фразы формулируя их головы. «Показания» преступника сыщик сформулировал так, что предложившим совершить кражу и первым схватившим мешок, оказывался именно тот, кто сидел перед ним и не признавался. Услышав это, задержанный очень возмутился и со словами «да это же все он придумал», начал давать правдивые показания. После этого сыщик поменял преступников местами и дав прочитать уже реальные показания с признанием, получил правдивые показания и от второго злодея.
Глава 3. Железный свидетель.
Свидетельские показания считаются одним из главных доказательств. Основано это на том, что технические средства могут зафиксировать нужную информацию, но дать правильную оценку, интерпретировать происходящее они не могут. А человек может и зафиксировать картину случившегося в своей памяти и провести логическую цепочку о причинах происходящего, а также возможных последствиях (причинно-следственная связь). Кроме того, человек, в отличие от техники, несет ответственность за свои показания и таким образом (по мнению следствия) будет излагать на допросе только правду. А как быть в ситуации, когда сообщники есть, а свидетелей нет?
В одном крупном промышленном городе средней полосы России жил молодой мужчина, лет 30, назовем его … Артемий. Мужчина был предприимчивый, старался зарабатывать деньги в различных проектах, вникал в новые для себя сферы бизнеса. Однако «ошибки молодости», в виде просроченных кредитов и проблем с приставами, сильно ограничивали поле его законной деятельности. Через несколько лет метаний, Артемий сконцентрировал свои силы на перепродаже строительной техники и многого добился в этом направлении. Знающие люди в курсе, насколько это опасный и нервный бизнес. С ростом масштаба деятельности Артемию нужно было выходить на официальный уровень, однако он прекрасно понимал, что с таким «багажом» его фирме ни в одном банке кредит не выдадут, да и приставы будут постоянно разорять счет компании. Решить этот вопрос он решил с помощью подставного лица – зиц-председателя Фунт. Осталось найти подходящую кандидатуру – чтобы человек этот был полностью зависим от Артемия и сам бы не лез в бизнес.
Один из его друзей детства, ранее судимый за хранение наркотиков, порекомендовал на эту роль только что освободившегося из колонии своего знакомого. Знакомый тот провел в местах лишения свободы 12 лет, отбывая наказание за убийство, и на свободе
