Даже не заметила, когда из дома вышел Басир. Я в принципе ничего не вижу вокруг, кроме, пропитанных ненавистью глаз родной матери. У меня столько вопросов, но едва ли я решусь их задать. Ее слова все еще болезненно отзываются в сердце. Вскрывают старые раны, возвращают меня в прошлое, когда маленькая девочка жила в коробке, лишь бы не мешать маме и ее новому «принцу». А тут она нашла свое счастье в гареме? Став одной из рабынь? К этому она стремилась? Но она явно чувствует себя тут вольготно. Разразилась бранью, уперла руки в бока.
- Зухра! Не собирай на свою голову тысячи проклятий! Если это действительно твоя плоть и кровь – то благодари небеса за подарок вкусить радость материнства и возможность созерцать свое дитя каждый день! – раздается мелодичный женский голос.
По ступеням плывет голубое облако. Именно с невесомым облаком у меня ассоциируется девушка. Белоснежные волосы струятся ниже талии, невесомое длинно голубое платье, кукольное личико, а ее глаза напоминают бескрайний синий горизонт моей родины.
- Уйди с глаз моих! Не лезь, куда не звали! – рычит мама. Она явно недовольна появлением девушки.
- Ты мне не указ, Зухра! – голубоглазая подлетает ко мне, берет за руку. - Пойдем со мной, я тебе все покажу. Не обращай внимания на ворчание старой женщины, - улыбается мне, так нежно и открыто, что становится гораздо легче. Она как бодрящий ветерок, уносит вдаль тревоги, оставляя ощущение легкости.
- Ты кого старой назвала?! – преграждает нам дорогу, уперев руки в бока,- Ах, ты… да… ты…
- И кто же я? – в небесных глазах пляшут веселые искорки. – Давая, не сдерживайся, скажи все! – явно подначивает маму. – Или боишься?
Женщина как-то сразу тушуется. Опускает голову и отходит с нашего пути. Словно действительно опасается блондинку.
- Это моя обязанность заниматься новыми рабынями! – кричит мать нам в спину, которую почему-то теперь называют Зухрой. Хотя всю жизнь ее звали Иванна.
- Вот и занимайся, у тебя три новых мадам, - смеется, явно забавляясь негодованием женщины.
У девушки маленькая и теплая ладошка. Она плавно движется по ступеням, то и дело, поглядывая на меня.
- Спасибо… думаю… сейчас ни я… ни она неспособны к диалогу, - вздыхаю.
Нелегко вот так снова видеть ненависть в глазах матери. Удар, который еще сильнее пошатнул мои нервы.
- С ней мало кто уживается. Зухра стольким уже кровь попортила. Но работу свою выполняет хорошо, вот ее и держат. А тебе, как вижу, ввиду родства достанется тройная доза ее пакостей, - ведет меня по мраморной лестнице с выгравированными фигурами животных, куда-то вверх.
- Почему ты называешь ее этим именем?
- После клятв верности мы все получаем новое имя. А наше старое находится под строжайшим запретом. Я Джана, - мы поднимаемся на последний этаж, сворачиваем направо, идем по золотистому коридору с очень красивыми гравюрами. Только не успеваю их даже рассмотреть, девушка передвигается слишком быстро. – Вот тут твоя комната. На время. Позже будет видно… - заминается, но быстро берет себя в руки, показывая мне мою клетку.
Маленькая комнатка. Интерьер непривычный. Вместо кровати огромный пушистый матрас. Также нет стола и стульев, только высокие пуфы. Все в оранжевых тонах. В стене шкаф, а там наряды. Красочные, невесомые, но очень непривычные. Не представляю себя в чем-то подобном.
- Что это за дом? Тут все принадлежат этому Владыке? Его…рабыни, с которыми он… - в голове столько неудобных вопросов. Мне стыдно их спрашивать. Но я ведь должна хоть немного разобраться в происходящем, пока новая знакомая не упорхнула.
