Так, по мнению Б.И. Липского, существование различных версий рациональности связано с проблематизацией отношения рациональности и истинности. Такая проблематизация привела к жизни три подхода к пониманию рациональности: рациональность как соответствие универсальным структурам разума (структурная рациональность), рациональность как соответствие универсальным принципам единой нормативной методологии (операциональная рациональность), рациональность как функциональное соответствие определенной социокультурной системе (функциональная рациональность)21. Полагая разум как фундаментальную основу бытия и мышления, структурная рациональность выражает соответствие познавательного акта универсальному закону (идеальному проекту), установленному трансцендентным субъектом. Истинность понимается в данном случае как соответствие человеческого знания этому проекту. Тем самым рациональность здесь характеризует качество познавательных актов и знания как их результата. В рамках операциональной рациональности истина понимается как соответствие познавательного акта логическим и методологическим приемам и правилам достижения знания. Такие приемы и правила обеспечивают систематичность и внутреннюю согласованность познавательного акта, что и определяется как рациональность. Таким образом, рациональность выражена здесь в виде стандартов и норм осуществления познавательной деятельности. Мышление, построенное по схемам структурной и операциональной рациональностей, Б.И. Липский характеризует как безлично-монологическое, игнорирующее коммуникативные аспекты22. На преодоление данного ограничения направлена концепция функциональной рациональности, предполагающая обращение к личностно модулированным структурам сознания и общения. Здесь, в контексте «новой рациональности», «истина выступает как практическое основание социальной консолидации, которая всегда принадлежит к определенному народу, времени, культуре», а ее критерием становится признание максимально широким кругом людей23. Тем самым рациональность в данном случае приобретает значение социальной нормы, отражающей социокультурные особенности обществ и обеспечивающей социальную солидарность.
Рациональность в значении истинности (как соответствие знания действительности) обсуждается Т. Парсонсом в рамках утилитаристской теории социального действия24. В данном контексте разумным социальное действие является тогда, когда актор обладает научно верифицируемым знанием условий ситуации, в которых он действует. Актор становится здесь своего рода ученым-исследователем, получающим истинное знание. Обладание таким знанием делает актора способным достигать поставленных целей. Отклонение от рациональной нормы действия связано с неадекватностью знания, которое имеется в распоряжении актора, − невежеством последнего и (или) ошибочными соображениями (ошибочными с позиции более широкого знания). Использование неадекватного знания приводит к тому, что актор действует иначе, чем действовал бы, имея знание адекватное.
Рациональность как знание, соответствующее действительности, предстает в работе Б. Фливберга. Обсуждая отношения рациональности и власти, данный автор указывает, что власть способна «определять» рациональность, искажая «реальную» рациональность как действительное положение вещей25. Такая искаженная рациональность подчиняется идеологической программе власти. Последняя способна стать фактором, препятствующим эффективному взаимодействию социологической науки (как сферы истинного знания об обществе) и общества
