Солнце!.. Сколько же она его не видела?.. Безразличие, вызванное горестным потрясением, несколько пошатнулось. Зажмурившись от белизны покрытого снегом тюремного двора, малютка вдыхала морозный свежий воздух, так разительно отличавшийся от затхлой подвальной сырости. А потом, словно очнувшись, выпущенной из клетки птичкой поспешила по направлению к воротам крепости, желая как можно скорее покинуть неприветливое сооружение, приносящее людям столько горя и мучений.
Стоило угрюмому стражу распахнуть тяжёлую дверь, как вылетевшая на улицу Старой Рутны красавица замерла в нерешительности. Куда же направиться?.. Совершенно точно не туда, где ждёт похотливый святоша. Он, конечно, выполнил свою часть сделки, но ведь именно по его вине Рада оказалась запертой, значит, она, без сомнения, ничем не обязана за спасение. На секунду перед плясуньей возник образ сурового председателя церковного суда, на коленях молящего о капли любви… сдержанная нежность и попытки порадовать скромными подношениями… забота и пылкие взгляды, особенно выигрышно смотрящиеся на фоне холодного равнодушия предателя Гожо. Бродяжка решительно тряхнула головкой, разгоняя зародившиеся в сердце жалость и благодарность.
– Рада! – от стены соседнего дома отделились две фигуры и быстро пошли к ней.
– Джура, Зурало!.. Откуда вы здесь?
Снег приятно захрустел под мягкими сапожками, когда плясунья бросилась навстречу.
– Пэтро предупредил Баро, что тебя вот-вот выпустят и может потребоваться помощь. По его приказу мы дежурим тут каждый день по очереди. Здорово, что тебя выпустили именно сегодня! – быстро проговорил Зурало – крепкий светловолосый детина на две головы выше Рады, под курткой которого всегда пряталась увесистая дубина.
– Пойдём скорее домой, такую пирушку закатим!.. – добавил коренастый, косящий на один глаз Джура. – Баро, небось, заждался уже. Каждый день про тебя справляется.
– Я… – красавица заколебалась: ей не хотелось домой, не хотелось сидеть в духоте среди хмельных друзей и подружек. – Передайте отцу, что я приду позже. Хочу немного прогуляться после тесной клетки.
– Составить компанию? – тут же вызвался молодой силач Зурало. – Пэтро говорил, тебя надо защитить от кого-то. Только укажи, а мы уж…
Оба парня недобро ухмыльнулись.
– Нет, это лишнее, – быстро отказалась желавшая остаться наедине с сердечной болью Рада. – У меня нет никаких проблем, правда. Не от кого защищать. Просто хочу побродить в одиночестве.
– Как скажешь, – кивнул малопривлекательный, но очень деликатный и чуткий Джура. – Только возвращайся поскорее, не то Баро нам головы оторвёт.
– Конечно.
– Ну мы пошли, – неуверенно проговорил красавчик-великан и добавил: – Добрый у тебя наряд. Пару золотых, поди, стоит. Неужто в тюрьме такие дают?..
– Это подарок, – ответила плясунья и поскорее свернула беседу, предотвращая дальнейшие расспросы: – До встречи!
– До встречи! – в унисон ответили вслед удаляющейся подружке Джура и Зурало.
Глава 4
Выйдя из тюрьмы, Михель Буша замер в нерешительности. Недоверие и ревность терзали раскалённым железом. Смеет ли он надеяться, что Рада не обманет и не попытается укрыться в трущобах среди бродяг?.. Вмиг ослабевший настоятель вдруг почувствовал, что добыча, столь крепко схваченная им, ускользает. Притаившись за углом, укрывшись чёрным плащом с ног до головы, священник ждал появления предмета своей болезненной страсти.
