Риск оказаться на бобах встревожил и озадачил Суховея.
–Так уж и быть, выставлю на стол бутылочку марочного вина «Массандры», – деловито произнес он и для убедительности сообщил.– Французы почти каждый день вместо компота пьют красное вино и поэтому долго живут. А еще у меня есть вино из Муската, Изабеллы, Кокура, Алиготе и Рислинга. Целая коллекция на любой вкус…
– Рафаэль, пошел ты к бесу со своим дрислингом. Виола на самодельное зелье даже не посмотрит. Только опозоришь себя и меня, – проворчала Тамила.
– Вино для организма очень полезло, если его пить в меру. Для букета добавляю в него малину, смородину, ежевику и калину.
– Хоть шоколадом, мармеладом и птичьим молоком разбавляй, а все равно бурда, – с презрением заявила соседка.
– Не бурда, а бордо, – возразил художник.
– Ох, Рафаэль, не смеши мои тапочки.
–Вино содержит глюкозу, минералы и дубильные вещества, – продолжил он.
– Вот именно, дебильные, потому ты такой заторможенный, – усмехнулась Швец.– Как до жирафа, на третьи сутки доходит. Виола, если и пьет вина, то марочные или коллекционные, удостоенные орденов и медалей.
–Орденов? Что-то я не слышал, чтобы вина награждали орденами, – возразил художник.– Знаменитых виноделов награждают, а вина нет, только медалями.
– А тебе даже деревянной и жестяной медали за бурду не дадут, – уязвила она соседа и категорично заявила.– Ты же давил виноград в бочке или корыте волосатыми, потными ногами.
– Самодельным прессом, – признался Евдоким Саввич.
– Не жадничай, а купишь то, что я велю, иначе сделка не состоится, – строго предупредила она.
После паузы он с видом обреченного согласился:
– Ладно, поднатужусь. Как-нибудь до следующей пенсии дотяну, перебиваясь с хлеба на воду.
– Вот и чудесно! – обрадовалась соседка и не упустила возможности попенять. – Так бы сразу, то ломался, как красна девица. И хочется, и колется и мамка не велит. А чтобы тебя со старческим склерозом не надули, словно резиновую куклу, я составлю подробный список продуктов, необходимых к столу.
Она за десять минут на листе бумаге написала перечень и подала художнику.
– Что ты здесь нарисовала? Это же обжорство, чревоугодие,– посетовал он. – Я думал, что обычно во время таких деловых встреч обходятся чаем, кофе с мороженым или шоколадом.
– Индюк думал и в суп попал, – укорила его Швец. – Запомни народную мудрость о том, что не оскудеет рука дающего. А то получится, что пей – вода, ешь– вода, ныть не будешь никогда. Кстати, купишь три палки колбаски, не ливерной «собачьей радости», а копченой.
– Почему так много?
– Сам потом поймешь, что Виола Леопольдовна не страдает отсутствием аппетита. Лучше, если продукты останутся, чем их не хватит. Виола должна встать из-за стола сытой по горло. А ты обязан сообразить, что эти временные расходы очень скоро в стократ окупятся сторицей. Если бы я продавала квартиру, то предвидя богатый куш, ни за чтобы не поскупилась. А ты, Рафаэль, на старости лет превратился в зануду и скрягу.
– Не превратился.
– Тогда не умничай, готовь деньги и большую сумку. Виола слишком занятой человек. У нее все расписано по часам и минутам, – жестом руки остановила его соседка.– Сейчас с ней свяжусь по мобилке. Вдруг у подруги важное совещание или мероприятие.
Соседка набрала номер, Суховей отчетливо услышал диалог.
– Привет, Виола, у меня к тебе деликатная просьба.
– Какая, о чем речь?
–Надо срочно помочь хорошему человеку, дедуле, почти инвалиду умственного труда, выгодно продать двухкомнатную квартиру, причем на льготных условиях, не более трех процентов от суммы сделки.
