Наполненную водой флягу подросток, с перерывами и остановками дотаскивал до деревянных саней, снова впрягался в лён....
Иногда приходил Женька Городилов – помочь. Вдвоем управляться с санями, нагруженными тяжеленной флягой было намного легче. Да и времени для игр оставалось побольше.
У Женьки в семье тоже были свои обязанности. Но семья Городиловых была намного крупнее. Пятеро парней и одна девушка.... Все братья Евгения, за исключением одного, были старше его. Ну и, разумеется, были у Женьки Городилова и отец, и мать.
Став чуть постарше и окрепнув, через пару лет Семён, для экономии времени стал ставить в сани уже две фляги.
А Женька Городилов по-прежнему приходил помогать.
Учеба давалась Семёну легко. Троек в журнале напротив его фамилии практически не было. В основном – четверки и пятерки, причем пятерок – больше.
После исполнения обязательных ежедневных заданий подросток с чистой совестью шел гулять…
За днями, насыщенным тяжелым сельским трудом и веселыми сельскими играми страхи понемногу стали забываться. Мальчишка начал "оттаивать" душой....
Мать это тоже видела.... Через какое-то время начала уговаривать старшего сына "простить Лёню".
– Олегу нужен отец! – говорила она. – Ты рос без отца, Ольга растет без отца, так пусть хотя бы у Олега будет отец! Да и мне по хозяйству управляться полегче будет!
К концу второго года мать Семен сдался; согласился на "восстановление семьи"....
…"Лёня" приехал с подарками. В Гурьевске он продал дальним родственникам злополучный дом за приличные по советским временам деньги – три тысячи рублей. На эти деньги они с матерью приобрели в Сорокино светло-зеленый мотоцикл "ИЖ", с коляской и дорогую черную шубу – матери.
Остатки положили на сберкнижку.
Отчим не бил Семёна еще год.
Но потом всё вернулось на круги своя....
И виноват в этом, по мнению отчима, конечно, был сам Семён.
Однажды летом, возле речки, соседки-одноклассницы решили зачем-то "уколоть" Сёмку. Обсуждая "воссоединение семьи" Семёна они громко заметили, что хотя в школе Семён – хорошист (разумеется, благодаря своей мамочке-учительнице, которая завышает оценки своему сыночку и простит делать это и других учителей), родного отца у него нет. А тот, который сейчас живет с ними – никакой он ему не отец. Олегу – отец, а ему – нет.
– Лучше никакого отца, чем такой отец! – громогласно заявила младшая из сестер Голдобиных, одноклассница Семена.
Подросток не стерпел, резко ответил сестрам; напомнил, что хоть и родной у них отец, но – больной, припадочный.
Это была правда. Дядя Ваня – отец злоязыких сестренок, действительно, страдал эпилепсией. Соответственно, эпилептические приступы – припадки – у него время от времени тоже случались.
Яново – деревня маленькая. О ссоре между одноклассниками очень скоро узнала дружная семья Голдобиных, включая дядю Ваню.
Разбираться с Семеном за его колкие определения они не стали.
Они отомстили ему по-другому.
Как именно – Семён узнал и почувствовал очень скоро. На собственной шкуре – причем в прямом смысле этого слова.
…Отчим залетел домой со злыми, горящими глазами. Он перегородил вход, стянул с себя кожаный ремень и от всей души исполосовал пасынка по голой спине ремнём и стальной пряжкой от ремня.
– Я тебе покажу – чем такой отец – лучше никакого отца! – бешенным зубром ревел он. – Я тебя научу старших уважать!
"Учил" он Семёна, пока не устал.
