– Красота – это страшная сила, – засмеялся Николаев, оглянувшись на женщину. Она игриво смерила его взглядом и, сложив косметику в миниатюрную сумочку, убрала её в тумбочку. Юля ждала интересные сведения, но не собиралась задавать мужчине наводящие вопросы. Раздевшись, он уселся рядом.
– Я так понимаю, что в ночь убийства никто в отеле не спал, – Виктор задумчиво посмотрел на журналистку, – за редким исключением.
– Мы ушли от «Волжан» в пятом часу утра, и все было тихо.
– У тебя есть блокнот и ручка?
– Естественно, – усмехнулась Симонова и потянулась к своей сумке, – ты забыл, кем я работаю?
– Это как раз не всегда естественно, – с иронией проговорил он, – ваша пишущая братия вечно забывает своё орудие труда. Сколько раз наблюдал картину, как на совещании или пресс-конференции какая-нибудь корреспонденточка шепчет: «Ой, я забыла ручку». Другое дело, мы. Ты когда-нибудь видела оператора, который приехал на съемку без камеры?
– Брюзжишь, как старик, – Юля демонстративно раскрыла перед ним свой еженедельник.
Николаев взял ручку и уверенным движением провел две параллельные линии на чистом листе.
– Будем чертить схему нашей гостиницы. Вот смотри, – он стал вырисовывать небольшие квадратики вдоль полос, – на первом этаже слева от входа четыре номера. Здесь живут девчонки из «Рапсодии», все «Волжане» и Городулин с Тельновым. В каждой комнате разместились по два человека. А справа – холл и два номера. В люксе – Ираида, а в соседнем от неё – Паша Копейкин и Олег Задерей. Так?
– Так, – кивнула Юля.
– На втором этаже слева – мы, Ульяна Жулина, два водителя и кабинет администратора гостиницы. Справа – две комнаты с танцорами, Элина Ермоленко с Заремой Хубиевой и еще одна свободная.
– Ты на месте преступления был? – прервала его журналистка.
– Не мчись впереди паровоза, номер Ираиды уже опечатан, – строго сказал Виктор и положил ручку на блокнот, – лучше скажи, кому легче всего пробраться незамеченным к нашей «генеральше»?
– Всем. А если ты намекаешь, что проще тем, кто разместился на первом этаже, то я не согласна, – категорично ответила она и махнула рукой, – долго спуститься со второго что ли?
– Велика вероятность встретить кого-нибудь по пути.
– Ну и что? Прошлой ночью все болтались по отелю, – Юля вздохнула, – сам сказал, что практически никто не спал!
– Это правда. А почему ты не спрашиваешь, о чем говорил Руслан с Леной и Ольгой?
– Думаю, сам расскажешь, – она пожала плечами.
– Если ты помнишь, Карсанов по образованию юрист, – Николаев задумчиво посмотрел на коллегу, – уверен, что он хочет оградить от подозрений девчонок из «Рапсодии». Он им посоветовал говорить майору, что всю ночь они спали у себя в комнате.
– Я так и предполагала, – кивнула журналистка, – что Руслан хочет обеспечить алиби тем, кого могут заподозрить первыми.
– А почему именно их?
– Потому что очевидно, что Линькову застрелил кто-то из нашей делегации.
– Застрелил? – удивленно переспросил Виктор. – А ты откуда знаешь?
– Жулька проболталась, – махнула рукой Юля.
– Значит, она была в номере своей начальницы?
– Кто-то же обнаружил труп и вызвал милицию. Скорее всего, это была Ульяна.
– И зачем это она в такую рань сунула свой нос к Ираиде? – усмехнулся собеседник.
– Это мы выясним, а пока вернемся к нашим баранам. И так, в гостинице нас двадцать четыре человека, – Юля под схемой отеля написала цифру «24», – конечно, преступником может быть любой, однако следователь первым делом обратит внимание на тех, у кого может быть реальный мотив для убийства. Ну какой мотив у тебя или у меня – сотрудников телевидения? А у малолетних танцоров, которые приходят в клуб на занятия два или три раза в неделю и им дела нет до директора. Это касается и их руководителя. Элина Ермоленко возится со своими воспитанниками и уж точно не претендует на должность Ираиды, тем более, что у неё муж занимает высокий пост в областной администрации. Зарема Хубиева, как я слышала, бухгалтер на нефтезаводе. В свободное от работы время поёт в клубе. Знаю, что они не питали нежных чувств к погибшей, но из-за этого не убивают.
