– Не такие уж они и малолетки, – не согласилась журналистка, – им уже по лет пятнадцать – шестнадцать.
– Ну нам-то они почти в дети годятся!
– А кто вон тот пожилой мужчина, который сидит у окна в самом углу?
– Это второй водитель, – ответил Виктор, – они посменно ведут автобус. С ним я лично не знаком.
За окном проплывала необъятная степь с редкими островками потемневшего снега. Время от времени вдоль трассы мелькали деревца, стыдливо дрожа тонкими голыми веточками, словно обнаженные девицы. Солнце медленно спускалось к горизонту, подсвечивая облака холодным сиреневатым светом. Чем дальше отъезжали от родных мест, тем становилось грустней. Однообразный степной пейзаж и легкое монотонное покачивание автобуса убаюкивали путешественников. Неожиданно в середине салона раздалось сопрано:
– А ну-ка песню нам пропой, веселый ветер!
Веселый ветер, веселый ветер!
Моря и горы ты обшарил все на свете
И все на свете песенки слыхал.
Тут же песню из любимого фильма детства «Дети капитана Гранта» подхватило несколько голосов. Юля повернулась к артистам и тоже стала бойко подпевать, а Виктор, вынув из кофра камеру, начал снимать. Не успели закончить задорный марш, как кто-то запел легендарную «Катюшу». Песни сменяли одна другую: от романтично-печальной «На тот большак» до военно-патриотичной «Нам нужна одна Победа» из кинокартины «Белорусский вокзал».
Когда артисты, наконец, умолкли, утомленные дорогой, водитель остановил автобус и громко крикнул:
– Последняя остановка перед сном!
Все начали двигаться к выходу, легонько подталкивая впереди идущих в узком проходе. Юля спрыгнула со ступеньки и оглянулась. Темная степь и ни одного огонька. Как будто они уехали на край земли, где всё вымерло. И только пронизывающий холодный ветер, неутомимо толкающий сонных путников из стороны в сторону. Он не знает сочувствия, он пробирается своими колючими щупальцами под одежду и выгоняет оттуда тепло.
– Мальчики – налево, девочки – направо, – скомандовала Жулина и быстрым шагом направилась за одинокую автобусную остановку.
– Юль, иди сюда, – позвала из-за невысокого бугорка Ольга.
Осторожно ступая, журналистка направилась на звук голосов.
– Фу, здесь уже кто-то был, – прошептала она.
– БылИ, – выделяя последнюю букву, поправила её Веселова, – словно целое стадо прошло, поэтому смотрите все под ноги!
Возвращаясь бегом к автобусу, Юля резко остановилась и задрала голову к небу, рассматривая, словно впервые, сверкающую панораму.
– Какое небо! Звезды, как на ладони, а Большая Медведица какая яркая!, -восторженно проговорила она.
– А вон созвездие Лебедя, – голос Виктора раздался рядом.
– Где?
Он сделал глубокую затяжку и, взяв Юлю за плечи, слегка повернул.
– Видишь? – вытянув в небо палец, произнес он. – Звезды расположены в виде креста.
– Вижу, – радостно воскликнула она.
На мгновение мужчине показалось, что они только вдвоем в этой темной необозримой степи под сверкающим небом. Он ощутил такую нежность к Юлии, что еле сдержал себя, чтобы не прижать её к себе.
«Она ко мне относится, как к сотруднику и не более. Ну и пусть. Не надо показывать, что я по-прежнему, схожу от нее с ума. А то опять начнутся разборки и обиды. Пусть будет так, как есть», – подумал Виктор.
– Пойдем во внутрь, – он кивнул на автобус, – а то замерзнешь.
– Все на месте? – спросил водитель и, услышав утвердительный ответ Паши Копейкина, выключил в салоне свет. Через некоторое время пассажиры погрузились в сон.
