Я не представляла, когда мне позволят сделать звонок и увижу ли я здесь сестру. Может, они отпустили ее? А вернется ли она за мной?
Различные мысли крутились в голове, когда мне вручили серовато-белую простыню и подушку.
– Присматривай за ними, если хочешь спать с комфортом.
Одежда, которую я натянула на влажное тело, неприятно царапала кожу.
Все было совсем не так, как показывают в кино. Мне не разрешили позвонить, и здесь не было никого, с кем я могла бы поговорить. Сообщив номер и указав направление, меня просто отправили в камеру. Некоторые женщины при виде меня закатывали глаза, а когда я кивала им, отворачивались. Но я решила не обращать на это внимания и постаралась сохранять спокойствие, мысленно успокаивая себя: «Просто иди вперед».
Мне выпадет возможность разобраться, как действовать, когда только я узнаю, где мне предстояло провести ближайшие дни. При этой мысли на глаза навернулись слезы. Когда же я добралась до своей камеры, белая железная решетка на двери подтвердила, что в будущем меня ждет отнюдь не прогулка по парку.
Подумать только, теперь я оплакивала все, что было у меня до того, как я попала сюда, и теперь эти слезы казались проявлением каприза. Неужели именно так чувствовала себя Иззи во время пребывания в колонии?
Беспомощная. Одинокая. Напуганная.
Я сейчас взрослее, чем она тогда, но это не помогало.
Вздохнув, я обвела взглядом комнату и заметила пустой матрас на нижней койке.
– Если планируешь занять эту кровать, то лучше тебе не храпеть, – донесся сверху грубый голос.
– Я… я не храплю, – тихо ответила я, сомневаясь, стоит ли знакомиться или достаточно просто разъяснить, что хотела узнать моя сокамерница. Обычно я не шумела во сне. Никто из моих братьев и сестер никогда не жаловался на мой лунатизм или что-то подобное.
– Хорошо, – женщина свесила с верхней койки тощие ноги и принялась раскачиваться вперед-назад, разглядывая меня. – Последняя девчонка, которая спала здесь, была охрененно громкой. Хорошо, что ее парень быстро вытащил ее. За что ты попала сюда?
Я прочистила горло.
– Хм… хранение наркотиков. Мне нужно сделать несколько телефонных звонков.
– Удачи. Эта сучка-офицер за весь день ни разу не разрешила нам позвонить.
И тут я услышала смех, очень похожий на мой собственный. Тут же бросила вещи на койку и поторопилась прочь из камеры.
Повернув за угол, я увидела, что сестра разговаривает с другой заключенной. Она смеялась над шуткой и казалась совершенно спокойной. Ее темная коса была перекинута через плечо.
Обычно Иззи с легкостью вписывалась в любую компанию, и этот раз не стал исключением. Каким-то образом ей удавалось выглядеть великолепно даже в оранжевом комбинезоне, и она точно была счастлива оказаться в центре внимания.
Но стоило ей увидеть меня, ее улыбка тут же исчезла.
– Делайла? Какого хрена? Почему ты здесь?
– Какого хрена? Что значит «какого хрена»?! – мой голос больше напоминал пронзительный крик птицы. Сестре следовало бы обрадоваться. Я не находила себе места, переживая, что она осталась здесь одна, и ради ее благополучия готова была пожертвовать несколькими годами собственной жизни. Хотя, с другой стороны, именно благодаря ей я и оказалась здесь.
Мое смятение быстро переросло в гнев:
– Почему я здесь? Как насчет того, почему мы обе здесь?! Может, начнем с этого?
– Я заверила офицера, что ты невиновна.
– Ну… – прочистила горло. – Я сказала то же самое про тебя.
