Расколотое сознание - страница 41

Нужно перезвонить матери, чтобы сюда не заявилась.

Карие глаза Сары вечно в упор смотрят, словно ковыряются во мне.

– Спасибо, я приду.

Получив ответ от меня, Сара выходит и прикрывает дверь. Я отлепляю ворот рубашки от влажного тела, нюхаю и морщусь от запаха пота.

– Сара, – зову обратно девушку.

Не слышит. Подхожу к двери, открываю рот, чтобы окликнут девушку снова, как на пороге меня ожидает сюрприз, в виде вишневолосой, вернувшейся ко мне. Я опускаю голову, и мы сталкиваемся носами. Закрываю рот, отпускаю ручку двери и тихо произношу, почти ей в губы:

– Можешь спросить у Майка, не будет ли ему жалко одолжить свою одежду.

Её дыхание утяжеляется, становится глубоким, рваным, струи воздуха скользят по моей коже лёгкими, невесомыми дуновениями.

Моё сердце сжимается, я не понимаю, что происходит. Я стою неподвижно, нос к носу с девушкой, которую едва знаю. Возвышаюсь над ней примерно на восемь сантиметров. Сара маленькая, где-то метр шестьдесят два. Мне нравится.

Она не отходит.

И сердце словно жалят пчёлы, потом щекочут крылышками и снова жалят.

Конечности немеют.

Ужасные ощущения, не хочу чувствовать такое.

– Я спрошу, – помедлив, отвечает она.

В свете лампочки на потолке, и солнца, льющегося из окна на её лицо, глаза Сары кажутся ещё светлее и отливаются красивым золотом.

– Спасибо.

Давай, отходи от меня.

Но она не делает этого, она приближается ещё ближе, теснится ко мне. Кончики наших носов трутся друг об друга.

Я испытываю физический контакт с девушкой. Мои лёгкие не справляются с дыханием, и я приоткрываю рот. Сара повторяет за мной.

Бред!

Почему я не могу отступить. Почему так зудят губы?!

Зрачки Сары расширяются.

– Я должна спросить у Майка, есть ли у него для тебя вещи?

– Да, спроси, пожалуйста.

Самое стрёмное, что я смотрю ей в глаза, а она – мне. И я ещё не помер от такого долгого зрительного контакта.

Зачем-то Сара тянется ко мне и встаёт на цыпочки. Внезапный ярко-красный сигнал в голове взрывает что-то в мозгу, отчего рана на лбу резко бомбардирует болью, выводя из строя и всё остальное тело.

Шатаясь, я отхожу от Сары и опираюсь здоровой частью лба об стену.

– Буду ждать твоего ответа здесь. Прежде чем войти, дождись разрешения.

– Как… что?

– Пожалуйста, оставь меня.

Сначала кажется, что Сара хлопнет дверью, но она тихонько захлопывает её.

Слишком много новых эмоций. Избыток. Я борюсь с отдышкой.

Пора возвращаться в обычную стихию.

Звоню маме. Один гудок – и она отвечает. Сейчас скажет, что сидела у телефона и переживала.

– Артурчик, я переживала, не выпускала телефон из рук. Что с тобой, почему не берёшь трубку? Не звонил ни разу.

Она не даёт мне сказать.

– Твой папа собирался прийти в дом этих богачей и всех переполошить. Тебе не дают перерывов? Ты ел?

– Я…

– Зоя меня успокаивает, налила валерьянки. Говорит, ты работаешь, а не дурью маешься, поэтому ответа от тебя не поступает.

– Я…

– Но ты бы нашёл минутку для мамы с папой, правда же? Ну чего ты молчишь, что-то случилось?

Злость поднимается к горлу. Голос мамы раздражает, её безостановочная речь выводит из себя.

– Я молчу, потому что ты не даёшь сказать.

– Я…

– Ты задаёшь вопросы и продолжаешь говорить.

– Я…

«Неприятно меняться местами с тем, кого ты бесишь. Я переиграю тебя, мама».

– Со мной всё в порядке. Если я не звоню, значит, так надо. Значит, нет настроения.

– Я…

– Нет, сейчас я говорю. Вернусь завтра утром, меня попросили остаться ещё на одну ночь. А теперь говори.