Голос Андрея неожиданно отдалился, послышался шорох, какие-то стуки, и, наконец, весёлый голос перехватившей трубку Светы:
– Снежка, алло! Ты там как? Не слушай его, он нарочно чушь несёт! Хотя мы и правда ужасно соскучились!
– И я тоже. Ужасно!
– Когда тебя ждать?
– Сегодня в три.
– Здорово! Только мы встретить не сможем... – Голос слегка помрачнел. – К Андрею в половине четвёртого придут из «Комсомольской правды», неделю назад уже договорились! Мы-то их, конечно, мало интересуем, но не бросать же верного друга на растерзание журналистам одного! Так что ты сама приезжай. Окей? Мы тут, в ДК на Русаковской, ну, где раньше репетировали, помнишь?
– Конечно, всё помнюти приеду! Удачного вам всем интервью!
Отложив телефон, Снежка с наслаждением прислушалась к стуку колёс под ногами. Ещё совсем недавно она была маленькой, растерянной девочкой, с волнением и страхом отправляющейся в чужой город, а сейчас – полное ощущение, что возвращается домой. Как всё-таки много меняет в жизни тот маленький факт, что тебя любят и ждут!
Соскочив в Москве с подножки вагона, она почти сразу различила в толпе встречающих знакомую шевелюру.
– Мишка? – обрадовалась она. – Ми-и-ишка!
Орлов, сияя, как начищенный пятак, рванулся к ней, расталкивая встречных.
– Привет! – Он приподнял девушку, покружил в воздухе, словно разглядывая, и только после этого решился осторожно обнять. – Чертовски рад тебя видеть! Посвежела, похорошела!
– Да просто выспалась! – отмахнулась она, целуя его щёку.
– А мы тут, знаешь ли, сутками пашем!
– Да, я слышала.
– Клип отсняли за три дня всего! Классный! Прямо хоть на кинофестиваль! – с удовольствием выкладывал новости Мишка. – Потом покажем тебе. Там молодой парень влюбляется в знаменитую танцовщицу. Она приехала на гастроли, а он увидел – и пропал! Начинает играть на гитаре и посвящать ей песни. Потом она, разумеется, уезжает...
– Парень – Андрей, да?
– Конечно, кто же ещё? А ты как? Соскучилась по дому?
– Я по маме соскучилась! – Снежка легонько улыбнулась. – Жаль всё-таки, что мы так далеко друг от друга.
– Понимаю, – серьёзно кивнул он. И добавил с грустинкой: – Вы ещё не так далеко. Моя мама в другой стране. Я её два года уже не видел, – и, словно опасаясь, что Снежка начнёт сочувствовать, поспешно переменил тему: – Слушай, время почти обеденное. Может, в кафешку заглянем? Тут есть неподалёку одно неплохое местечко.
– Спасибо, Миш, я не голодная. Да и Андрей, наверное, ждёт.
– У него сейчас журналисты, – возразил Орлов. – Мы там только мешать будем. Пойдём! Мороженого поедим – оно там обалденное! Помнишь, как в ГУМе, когда ты приехала?
– Помню... – улыбнулась она.
– Мы с тобой так давно никуда не ходили... Всё Андрюха да Андрюха, а на старого друга как будто и времени нет!
– Какой же ты старый? Ты вечный друг! – рассмеялась она. – Хорошо, если ты так хочешь, пойдём. Только ненадолго.
– Конечно, конечно, – засуетился он. – Здесь всего два шага!
Кафе, о котором шла речь, оказалось маленьким, но очень уютным. Красно-коричневые стены и стулья с бежевой обивкой как будто излучали тепло, удачно контрастируя с пасмурным осенним днём за окнами. Снежка аккуратно устроила на вешалке короткую кожаную курточку и осталась в чёрных брюках и светлой клетчатой рубашке с отложным воротником, которая ей очень шла. Орлов даже залюбовался на минуту её светлой головкой, склонившейся над меню.
