Наиле, как лучшей подруге, она верила больше, чем Ксюше, но все же не посвящала еë в личные переживания и чувства. За это Наиля, с обидой в голосе, упрекала подругу: «Ты никогда со мной ничем личным не делишься!» «Я тебе все рассказываю», – лукавила Лера, зная, что есть вещи, которые нельзя доверять даже самым близким подругам. Наиле оставалось лишь додумывать, строить собственные теории, опираясь на зыбкую почву подростковой логики. Так, Наиля, судя по своей логике, утверждала, что корень всех нынешних бед Леры кроется в Семене, отвергнутом ею. Движимая благими намерениями, Наиля пообщалась с ним и узнала, что он никогда не прощает отказов. Семен, казалось, понял слова Леры, но подруга упорно твердила: именно отказ породил его неприязнь. А те девицы были его знакомыми. В еë словах звучала железная логика. В тот момент Лера впервые почувствовала неприязнь к Семену, хотя он ей нравился. В еë планах не было задеть его или насмехаться над чувствами. И пусть внешними данными он не выделялся, в нëм ощущалась какая-то магнетическая харизма в сочетании с юношеской уверенностью и настойчивостью. Разве не такие качества привлекают девочек-подростков? Риторический вопрос.
Часть 4. Буллинг. Психологическое давление
Лера начала подозревать Наилю в несоответствии еë догадок по поводу причин заговора девочек во дворе. Она, еë лучшая подруга, плела паутину лжи, бросаясь то одним обвинением, то другим, указывая на разных людей. Каждый раз выдвигались иные версии, и в числе подозреваемых оказывались новые люди. Вскоре Наиля стала обвинять саму Леру во всëм: в неправильной речи, в диалогах, в поведении, в отношении к отдельным представителям их компании. Это было искусно построенное психологическое давление, и оно поначалу сработало. Лера стала искать причины в себе. Каждую ночь она погружалась в самоанализ и самобичевание, но не могла найти причину. Она прислушивалась к Наиле, перебирая в голове все возможные грехи, но не видела главного: Наиля ловко отводила от себя подозрения, в то время как за спиной Леры плела свои чëрные интриги.
Лишь спустя годы Лера смогла увидеть отправную точку и собрать все пазлы в общую картину. Тогда, в один из теплых июльских дней, они вчетвером непринужденно беседовали на излюбленной лавочке. Среди близких подруг расположились Никита и Семен. И что удивительно, Семен вовсе не был враждебно настроен к Лере после недавнего отказа, скорее напротив, он словно пытался завоевать еë внимание и расположение. Разговор непринужденно перетек к той самой первой памятной пьянке парней в гараже, после которой о чувствах Игоря к Лере узнал весь двор. Семен, сам того не подозревая, стал виновником нависшей угрозы для Леры. Он сказал, что Руслан признался им в своей симпатии к Лере, и что они с Игорем едва не сцепились, но избыток выпитого алкоголя усмирил их пыл. Они с Никитой расхохотались, а Лера, ошеломленная внезапным откровением, перевела взгляд на Наилю. Лицо той побледнело. Наиля давно и безответно вздыхала по Руслану и была уверена, что это взаимно. Лера поспешила опровергнуть услышанное, уверяя, что Руслан никак не проявляет себя, напротив, ведет себя рядом с ней как последний идиот, отталкивая всякое желание с ним общаться. Но парни стояли на своем и заверили, что все обстоит именно так. Лера отчаянно пыталась убедить подругу в лживости услышанного, как будто подозревая намеренный обман. Наиля, не выдержав шока и напряжения, сорвалась домой, чтобы спросить у карт правду и разложить расклад на себя и Руслана. Они с Ксюшей обожали гадания. Ксения же вовсе серьезно изучала практическую магию, постигая черные заговоры. «Дьяволица» – в шутку называла ее Лера. Ксюша не обижалась, напротив, ей льстило это прозвище. Вечером того же дня, при встрече, Наиля первым делом выпалила: «Да, ты права. Они действительно лгали. Расклад показал, что Руслан без ума от меня».
