Я пробормотала извинения клиентке, сказав, что отойду минут на пять, но та, очарованная обаянием Глеба, заявила, что подождет сколько нужно и томно похлопала павлиньими ресницами, глядя в его сторону.
Скользнув по ней взглядом, невольно отмечаю наращённые волосы, люксовую косметику на лице, брендовый шмот, дорогие украшения. Наверное, к одной из таких девиц и ушел Глеб.
Глубоко вздохнув, как перед прыжком с вышки, отвожу мужа в расположенный рядом массажный кабинет. Благо, там сейчас никого нет.
И стоило нам оказаться наедине, в закрытом помещении, как вся натянутая благожелательность и вежливость тут же слетели с лица Глеба.
— Ты что творишь, Лана? — прорычал он, прижав меня к стене. — На что рассчитываешь вообще? Зачем устраиваешь этот цирк с разделом имущества? Думаешь, одумаюсь и к тебе вернусь? Так напрасно! Даже если завтра наступит конец света, то я скорее предпочту дрочить в душе и есть полуфабрикаты, чем приду к тебе.
— Не надо, Глеб, — сжимаю горло рукой, борясь с подступающими эмоциями. Из глаз сами по себе текут соленые ручейки.
Он снова это делает со мной. Бьет по самым больным точкам, лишая только обретенной решимости и уверенности в себе. Превращая в беззащитную и беспомощную куклу.
— Я хотел по-хорошему, Лана. Но ты, видимо, хочешь, чтобы было по-плохому, — Глеб больно хватает меня за предплечье, заставляя вскрикнуть от боли. — Соглашайся на мировую и не трепи мне нервы. Иначе хуже будет.
— И что ты сделаешь? — поднимаю на него заплаканные глаза. Мне чертовски больно сейчас, но нахожу в себе достаточно силы воли, чтобы попытаться дать отпор. — Ударишь? Изобьешь? Так давай, начинай. Будет что предъявить в суде. На руке уже синяки остались, наверное.
Выкрикиваю с надрывом, с отчаянием, поводя стиснутой в стальной хватке рукой.
— Да тихо ты, дура!!! — Глеб морщится, мотает головой и тут же отпускает мою руку. — Не кричи! И не делай из меня психопата. Я никогда на женщину руку не поднимал. Это подтвердят все, кто меня знает. Да ты и сама подтвердишь. Не будешь же врать, что я тебя избивал все годы брака?
Прикусываю губу и смахиваю навернувшиеся слезы. Тут Бессонов меня уел. Рукоприкладством он никогда не занимался. Да что там, он даже голос особо не повышал, когда мы ссорились. Таким жестким как сейчас, со мной он не был никогда.
— В общем так, Лана. Объясняю на пальцах, если до тебя не дошло. У меня теперь другая женщина. На которой я хочу жениться. И более того, я уже сделал Анжеле предложение.
Я захлебнулась глотком воздуха. В груди сперло, сердце сжало невидимой металлической перчаткой, дыхание стало тяжелым. Зато слезы высохли, а наверх поднялась холодная ярость. Какая же ты тварь, Глеб. Наш брак еще не успел остыть, а ты уже новый планируешь? Скотина. Естественно, ничего из этого вслух я не сказала, хотя хотелось кинуться и вдарить мужу по лицу.
— Вот как? — медленно протянула. — Ты хочешь побыстрее развестись, чтобы жениться на другой?
— Именно, — Глеб зловеще усмехнулся. — Так что лучше не мешай мне и уйди с дороги. Подпиши документы и дай мне жить свободно.
— А иначе что? — сузив глаза, посмотрела в глаза чужаку, которого еще пару дней назад считала своим мужем.
— А иначе лишишься всего, даже квартиры. — Бессонов недобро усмехнулся. — Останешься без трусов, я это тебе гарантирую. И еще, — подошел ближе и прошептал на ухо: — И работы в этом салоне ты тоже лишишься. Я это вполне могу устроить.
