— Хватит, мам. Я сама решу, что мне делать. И это не я решила развалить семью. Ему семейное спокойствие как раз и надоело. Потому и ушел к этой своей Анжеле.
— Дура ты! — окрысилась мать. — Правильно и сделал Глебушка, что ушел от тебя. Да ты по сравнению с Анжелой никто. Так, моль серая, облезлая.
— Как ты можешь, мам, говорить такое? — неверяще уставилась на нее. Н-да, кажется, моя маман пробила очередное дно.
— А ты не мамкай! Учила я тебя уму-разуму, учила, хотела, чтобы толк из тебя вышел. Только вот толк весь вышел, а бестолочь осталась. Тьфу! Даже мужика удержать не смогла…
— Хватит! — вскипела я. — Прекрати меня унижать.
— Не прекращу! — взвизгнула она. — Ивообще, — подошла и ткнула пальцем в грудь. — Если не отзовешь иск и не пойдешь с мужем на мировую, то ты мне больше не дочь! Так и знай!
— Вот даже как! – несмотря на то, что между нами уже давно царило отчуждение, такие слова меня зацепили за живое. — Ладно, считай, что у тебя нет дочери! Только что ты делать будешь? Думаешь, Глеб тебя под крылышко возьмет?! Будет содержать? Да нужна ты ему! Он тебе не сын и никогда им не станет! Как бы ты ни пыжилась!
— Ну и пусть не сын! Но и ты мне не дочь! Видеть тебя больше не могу. Как лишишься квартиры, иди куда хочешь, только не ко мне. Хоть бомжевать иди, хоть на панель. Мне все равно.
— Убирайся! — не выдержала, схватила сумку матери и выкинула в коридор. — Иди к своему Бессонову и делай с ним, что хочешь. А ко мне дорогу забудь. И передай ему, что я дело доведу до конца. Чего бы мне это ни стоило.
Мать горделиво прошествовала к двери, подняла сумку, надела туфли. Затем окинула меня презрительным взглядом.
— Эх, знала бы, что такой тварью вырастешь, то аборт бы сделала.
И ушла, громко хлопнув дверью. Я же обессиленно опустилась на пол, привалившись к стене. Слез не было, было внутреннее опустошение. Холодная мертвая пустота, которую нечем было заполнить.
И только пушистое теплое тельце под боком, жалобно мяукнувшее и заползшее на колени, было мне утешением.
6. Глава 5 Между прошлым и будущим
После визита матери мне пришлось выпить успокоительное. Настолько она взвинтила мне нервы. И то только через час оно подействовало. Ну и ласки Василианыча помогли, конечно.
Нет, мне правда интересно. На что она рассчитывает? Что Глеб ее возьмет под крылышко? Или он что-то ей пообещал?
Схватив телефон, разблокировала номер и набрала Бессонова. Даже стандартного «да, слушаю», дожидаться не стала. Сразу прыгнула с места в карьер:
— Что ты наговорил моей матери? Вернее, что ты такого ей пообещал, что у нее крышу снесло?
— А много ли ей надо? — зло рассмеялся Глеб. — Немного лести в уши. Ну и хорошая сумма зелени в качестве вознаграждения.
— Ну ты и мразь, — вырвалось у меня.
—Не больше, чем твоя алчная мамашка. Так что лучше отступи, Лана. У тебя последний шанс согласиться на мировую. И так уж и быть, не оставлю тебя с голой жопой. Вернемся к первоначальному варианту. Подпиши документы и отвали от меня.
— Да пошел ты на хер, Бессонов! — отключилась и в сердцах бросила мобильник на пол.
Как же это подло. Хотя, чего я могла ожидать. Глеб и в своей адвокатской практике буквально выгрызал себе победы в процессах. Теперь мне становится понятно, как он это делал Чертов манипулятор. Холодный и беспринципный.
Я столько лет была с ним и не видела этой его стороны. Или не хотела видеть. Не зря же говорят, что любовь слепа. Вот и я ходила незрячей, пока с разбега не окунули лицом в дерьмо. И теперь надо как-то выгребать. Потому что идти на дно не хочу. Не дам Глебу повода для радости.
