Риннэ хотел задать ещё один вопрос, но Оанн быстро вернулся к работе. Его золотистые волосы сверкали в лучах звезды, но глаза, казалось, потухли. Оанн уселся на табурет и продолжил натирать белые одежды своего господина куском мыла, макая тряпьё в таз с водой.
Риннэ же был не так сильно заинтересован в Оанне, а потому вернулся к наблюдению за Нуской.
Однако в который раз Риннэ был удивлён. За эти несколько минут… половина больных разошлась по домам. Нуска словно видел, какие части тела больного нездоровы, и сразу же приступал к делу, не вслушиваясь в жалобы. Исцелённые бедняки и торговцы средней руки желали Нуске процветания и быстро удалялись. Среди собравшихся были и патриции, но, видимо, уже умудрённые опытом. Они старались не выделяться на фоне бедняков и, подойдя к Нуске, коротко обрисовывали ему свою проблему, а затем благодарили.
Тех же патрициев, которые обращались к нему неуважительно или распихивали собравшихся в очереди, Нуска унижал. Сначала он выставлял их на посмешище, а затем отправлял искать невиданные камни, перья и шерсть изменённых дэ существ. А также много-много кувшинов вина.
Патриции бранились, но ничего поделать не могли: таково было желание единственного лекаря в Сонии, который мог лечить касанием своей руки.
Утро перетекло в день, и, когда пекло стало совсем невыносимым, Нуска наконец разобрался с посетителями. Последнему из них, старику с больным сердцем, он был вынужден дать советы:
– Я мало чем могу помочь тебе сейчас. Но если ты будешь пить эти травы и настои, а также придерживаться диеты, то проживёшь дольше.
Старик выглядел опечаленным и, ничего не сказав, отправился к городу.
Нуска устало вздохнул, утёр вспотевший лоб рукой и уже намеревался отправиться в дом, когда на дороге показалось ещё несколько посетителей.
Лекарь, нахмурившись, встал. Его плечи напряглись, а глаза, не моргая, следили за приближением четырёх патрициев в красном.
Из-за угла выскочил Оанн. Подёргав своего господина за рукав, он попытался привести его в чувство:
– Господин, я знаю, что они оскорбили вас в питейной, но вы не можете применять против них силу! Прошу вас, держите себя в руках! Да, они противны вам, но вы не можете переучить их… Их растили такими, их так воспитывали. Такое общество в Сонии.
Но Нуска уже походил на вздыбившего шерсть кота, который не просто пытался отпугнуть опасных хищников, но и был готов броситься в бой. Видимо, когда эти патриции вступили на территорию Нуски, в его голове что-то переклинило. Одним своим видом он демонстрировал готовность драться.
Когда патриции наконец поднялись на холм, их дыхание совсем сбилось. Самый знатный средь них был красен и лицом, и одеждами, но тут же завопил:
– Эй ты! Я только что слышал, что ты назначил Луцию личный приём! Значит, срамные болячки других патрициев ты согласен лечить, а мои – нет?!
– Просто другие патриции воспитывались не в хлеву и знают хорошему лекарю цену, – сухо ответил Нуска, но Риннэ слышал, как стиснулись его челюсти, а зубы скрипнули.
Нежданные гости приближались. Словно лишённые чувства страха, они уверенно шли по направлению к Нуске. Оанн снова повис на своём господине, но… вдруг вмешался Риннэ. Стальной хваткой он вцепился в плечо полукровки и уволок его к дому. Оанн попытался освободиться, но на его плече словно капкан сомкнулся. И чем сильнее он рыпался, тем сильнее сжимались нечеловеческие пальцы.
