Рассеивая сумрак. Раб и меч - страница 43

– Мне нужно будет отнести письмо?

– Если ты не против.

Оанн медленно поднялся с пола, кивнул:

– Тогда я отправлюсь спать, а с рассветом пойду искать людей Энки. Сейчас его почитателей отыскать не так просто – их подвергают гонениям.

– Видел-видел. Успел уже воздать почести одной из его статуй, – с усмешкой сказал Нуска. Силы постепенно возвращались к нему, а потому он поднялся и отправился в свою комнату. – Займусь любовным посланием. И, Оанн…

– Да?

– Я доверяю тебе. И я бы хотел, чтобы ты отправился со мной. Мне понадобится твой навык, чтобы выдержать мореплавание. Но если ты хочешь остаться в Сонии…

– Нуска, вы hve. Я хочу остаться не в Сонии, я хочу остаться рядом с вами. Рядом с живым вами!

С этими словами Оанн просто беспомощно взмахнул руками и вышел наружу. Видимо, решил пройтись, чтобы остудить пыл.

Нуска же разлёгся на кушетке в своей комнате и с чувством начал писать письмо:

«Достопочтенный h`aidgel hve, сын svishe и hve, прошу вас оторвать свою shje от vevih`al воображаемого трона и выполнить мою просьбу. Завтра мне нужен корабль до Скидана. Чем раньше, тем лучше. И на нём не должно быть ни вашей shje, ни ваших подчинённых.

Сами знаете кто».

Нуска с удовольствием перечитал письмо около двадцати раз, поборол желание добавить ещё сотню ругательств на полях, а затем уснул. Несмотря на все потрясения, спал он спокойно. Его не мучили ни кошмары, ни образы прошлого или будущего. Нуска просто провалился в сладкое забытье.

Уже на следующий день в пристани Керина стоял корабль, снаряжённый специально для Нуски. Огромный, он занимал половину причала и был выкрашен в синий и зелёный цвета, а его нос украшала голова утукку с распахнутой пастью. Шесть белоснежных парусов ждали момента, когда их раскроют.

Один из членов команды сразу же подбежал к Нуске.

– Милостивый, милостивый господин! Всё готово! Мы можем отчаливать! – кланяясь, лебезил старик, потирая ладони. Его лицо было загорелым и морщинистым, волосы редкими, а руки – покрытыми мозолями. Он точно был опытным моряком. У Нуски сразу же отлегло от сердца, поэтому он кивнул:

– Тогда отправляемся. Только дайте нам одну минуту.

Нуска развернулся к Оанну и, возложив ладони на его плечи, с улыбкой сказал:

– А теперь выруби меня хорошенько. Если я хоть раз проснусь, пока мы будем на корабле, я никогда тебя не прощу.

Оанн сначала покачал головой в расстроенных чувствах, а затем кивнул. Сбросив сумы с вещами со своей спины, он обнажил своё оружие – миру – и тихо заиграл. Нуска позволил навыку Оанна оплести себя и погрузить в сон.

Только так Нуска мог ещё раз пересечь Глухое море. Только ради Скидана он готов на то, чтобы вновь взойти на корабль.

Ведь для Нуски в этом мире не было ничего страшнее корабля, Глухого моря и пустой тёмной каюты.

Нуска очнулся только на Авваросе. Он сбежал с корабля как ужаленный и сразу же отправился на разведку.

Это был остров. Остров, на котором ничего не осталось. Пустынная мёртвая степь, лишь голые кроны деревьев возвышались на безлюдном горизонте. Берег был пустынен. Ни птиц, ни моллюсков, ни рыб здесь не водилось. Чёрное облако, словно в любой момент готовое пролиться дождём, зависло над Авваросом.

Нуска в одиночестве шёл от берега в глубь острова. Ему было так жалко увядшие растения, что он решил поделиться с ними крупинкой своей энергии. Он не был сифом, но и эти растения увяли не по своей воле – они словно были отравлены. Поэтому, по мере того как Нуска углублялся в кленовую чащу, остров буквально оживал: под ногами лекаря заново вырастала трава, под его руками поднимались кусты и покрывались цветной листвой холодающего сезона деревья. Красные и жёлтые клёны зашуршали кронами на ожившем острове, а тёплый звёздный свет заиграл между их ветвями.