Сева обернулся и поднял руку. Синяя «девятка» прошла мимо.
Странно было осознавать, что он больше никогда не увидит этих людей. Это действительно странно. Мелодия всегда замыкает свой круг, а жизнь необратимо идет и идет вперед, перешагивая через людей, места. Она не собирается, не планирует никуда возвращаться.
Вдруг Всеволод осознал, что метрах в ста впереди от него стоит у обочины автобус. Сева ускорил шаг и стал вглядываться. Фигуры рядом с автобусом. Отлить, что ли, вышли? Нет, тогда бы я его не догнал. У них, кажется, с колесом что-то.
Сева немного сбавил шаг, чтобы не выглядеть излишне торопливым.
Автобус – это вариант. Даже не привычный междугородный «Икарус», что-то более крупное – такое ездит на большие расстояния. Ох, как бы хорошо… Только бы не на Украину, не в Волгоград… Нет, это все другие трассы, а эта – эта на Москву.
Двое мужчин с видимыми усилиями снимали заднее колесо. Скат упал им под ноги, и один из них, низенький, ладный, с волосами ежиком, склонился над ним. Другой, с пузом, с развевающимся на ветру редким русым волосом на облетающей голове, с висячими усами, – смотрел сверху вниз, широко расставив руки, и задумчиво говорил отборным матом.
– Да, – кряхтя, отвечал снизу напарник, – это надо было умудриться.
Сева стоял уже рядом, но на него никто и не глянул. Он взял небольшую паузу, глядя на покрышку, и тихо спросил:
– А вы куда едете?
Дядя снизу поднял голову:
– В Москву, – пузатый себя такими мелочами не утруждал.
– Не подвезете?
На этот вопрос, было ясно, должен быть ответить большой человек.
– Иди, – ответил он, запнувшись и глядя на скат, будто вспоминая забытый язык. Качнул рукой к открытой двери в салон, и неожиданно у него сложилось:
– Там есть свободные места.
– Спасибо! – сказал Сева и сдержанно вошел в салон почти нового автобуса «Мерседес». Внутри все клокотало от радости.
Изнутри веяло прохладой кондиционера, места здесь были лежачие. Спинка каждого из сидений опускалась до горизонтального положения. У лежащих вокруг людей даже было что-то вроде постельного белья. Сева прошел в самый конец салона – пустыми оказались шесть или семь мест. По пути узнал, что прибытие в Москву по расписанию в шесть утра. Разместился по-царски, со стоном в костях. Выдохнул.
Можно подумать, годы в пути. Люди, выходившие одновременно с ним утром на работу, между прочим, еще не вернулись. А путешественник уже устал, потому что он идет тем путем, который его меняет.
Автобус тронулся минут через десять.
На верхней панели заработал небольшой телевизор. Появилась картинка – какой-то фильм, видимо прерванный, поскольку начался не с начала. Сева давно не видел кино. В общежитии телевизора не было. Нет, можно было найти комнату с телевизором, этаже на втором или третьем, где жили уже совсем не общажной жизнью домовитые взрослые люди. А у них на девятом телевизоров не было. Самое ценное, что тут бывало, это еда. А замок в двери можно было открыть вилкой.
В фильме играла знакомая музыка. Да, это «Наутилус» – только композиция из позднего странного альбома. Парень, из приехавших, идет по большому городу – подворотни похожи на питерские, – встречает людей, ищет брата. Звук доносился плоховато. Но в какой-то просвет, когда двигатель на минуту притих, пока автобус шел на набранных оборотах, второстепенный персонаж сказал герою: «Город – это страшная сила. Он засасывает. Только сильный может выкарабкаться… Да и то…»
