– Маскировка? – спросил Уилсон.
– Если волосы будут длинные только на крыльце, то да, – не сразу ответил Марс.
– А походка? По движениям и орудию и следам.
– Док, характер действий и последовательность предоставят в отчете, можете сходить с Пеше за ним к Кэролайн.
У Уилсона не выходила из головы демонстративность сцены убийства, преступник не мог не знать о камере на перекрестке, о вероятности попасть в объектив.
Потом убийца сел в кэб – и уехал в южном направлении, пересекая границу Лондонского Сити так, что потребовалось запрашивать у их администрации записи и ждать.
– Что у нас по мотиву? – продолжал Клеман. – Жертва – алкоголик Питер Гривсон. Знакомые, враги?
– Дочь, с которой он давно не общался, не в Лондоне, а бывшая жена умерла несколько лет назад. Друзей нет.
– А приятели, с кем пил?
– Пока не найдены, – вздохнул Дарио. – Соседи жаловались на вонь из квартиры и громкие звуки от телевизора ночью – но никто не выглядел достаточно возмущенным, чтобы…
Он умолк и обернулся на фотографии на доске, завершая реплику красноречивым взглядом.
– Лохматого распечатать и распространить, – скомандовал Марс, Ханна кивнула. – Дочь найти. Квартира принадлежит кому?
– Убитому.
– Дочь найду, – отозвался Бен.
– Отлично, – резюмировал Клеман, чтобы разогнать толпу позади Дарио. – Продолжаем работу. Дарио, морг.
Дарио мгновенно отреагировал, тут же встал с места.
– Доктор Уилсон?
Уилсон кивнул и пошел следом, свои соображения он оставлял при себе – до тех пор, пока они не прошли достаточное расстояние и уже не оказались на цокольном этаже.
– Если поводом был бы телевизор, преступник указал бы кишками на телевизор. Если бы было из-за личного мотива, что-то бы указало на личность жертвы. Любое действие – коммуникация.
Уилсон предположил, что с Дарио Пеше можно поделиться – и он даст обратную связь или хотя бы примет соображения к сведению не предвзято.
– Это очень непонятное преступление. У нас, конечно, и раньше такие были… Вы, возможно, слышали про шумную историю с подражателем Джеку-потрошителю…
Дарио замолк, спохватившись, удивившись, как легко лезет наружу мысль.
– Вот именно, непонятное. Непонятное, потому что не сходится. Не сходится, потому что на паттерны не похоже. Хотя сочетает набор клише.
Уилсону нужен был собеседник, чтобы расставить все по полкам, а Дарио он счел адекватным собеседником.
«Я играю в детектива, – мысленно посмеялся он над собой. – Ну прекрасно».
– Каких клише? – выглянул из помещения мертвецкой Харт.
Дарио моргнул.
– Извините, хороший слух – я услышал, как вы подходите, – пожал Харт плечами. – Какие клише вы заметили, доктор Уилсон? Нам бы не помешало утешение, потому что мы с доктором Ллевелин ни черта не понимаем.
Дарио задержал на Харте взгляд, почувствовав противоречие – однако объяснил любопытство судмедэксперта тем, что тот еще устраивается на новом месте и попросту проявляет интерес ко всему, что касается работы в участке.
– Я сужу по тому, как это воспринимается наблюдателем, и по статистике насильственных преступлений, которые производят, – Уилсон сделал акцент голосом, – впечатление. Распоротая брюшная полость и кишки наружу, как натюрморт, снотворное с заметной невооруженным глазом инъекцией – если первичное предположение про снотворное на месте преступления было верно.
Дарио терпеливо молчал, Харт слушал внимательно.
– И закономерность того, что жертву обнаружили сразу, – подытожил Уилсон. – Конечно же это мои предварительные выводы.
