Рассказы о темных предметах, колдунах, ведьмах, обманах чувств, суевериях - страница 23

Солин весьма подробно описывает Феникса. «Птица эта величиной с орла; голова ее украшена коническим хохлом из красных перьев; горло и шея украшены брызжами и блестят, как золото; остальная часть тела пурпурная, но хвост образован из синих и лазурных перьев».15

Помпоний Мела, Сенека, Овидий, Лукан, Стаций и Филострат также говорят о Фениксе, а Клаудиан посвятил ему целую поэму, в которой восхваляет не только красоту священной птицы, но и ее набожность. Он говорит, что Феникс, собираясь умирать, поручает себя богам и солнцу и сожигает себя на костре из ароматов, но что из пепла его возрождается новый Феникс.

Плутарх свидетельствует, что мозг Феникса – самое вкусное из всех кушаний, но едва ли кто-нибудь имел случай его попробовать. Даже в описании пиршеств Нерона Элиогабала и Вителлия мы не встречаем этого блюда. Аристотель, Страбон и Диодор Сицилийский вовсе не упоминают о Фениксе.

Плиний говорит, что Феникс, привезенный в Рим, по словам Тацита, был подложный. Бл. Августин прямо отвергает возможность возрождения Феникса из пепла. Ныне ни один человек, хоть немного знакомый с естественными науками, не верит в басни о Фениксе.

Я нимало не сомневаюсь, что большая часть сверхъестественных явлений, о которых упоминают писатели, может быть объяснена самым естественным образом.

Бэкон

Глаз есть самое обманчивое орудие чувств.

Брюстер

Предмет натуральной магии чрезвычайно обширен, потому что жизнь древних и средневековых обществ была неразрывно связана с таинственными действиями и влияниями языческих жрецов или с суевериями, поддерживаемыми невежеством и личными выгодами немногих людей, знавших некоторые физические законы, недоступные толпе. Все тайны магии заключались в немногих механических, химических, физических и физиологических процессах. Так, например, акустические и оптические опыты, хорошо известные в наше время, несгораемость человеческого тела, недавно объясненная опытами Бутиньи, и влияние некоторых наркотических средств на живую экономию, составляли если не целый арсенал волшебства, то, по крайней мере, главную основу всех чародейств, изумлявших и ужасавших в былое время.

Нет никакого сомнения, что рассказы, дошедшие до нас, о подвигах древних волшебников, искажены и преувеличены, но тем не менее они делали многое, что казалось непонятным и чудесным в то время, когда физические и естественные науки составляли исключительное достояние немногих лиц, принадлежавших к одной привилегированной касте. К тому же должно сказать, что мы не имеем точных сведений о степени развития тех наук в древнее время, потому что ученые открытия скрывались тогда от массы публики и передавались адептом или словесно от учителей, или в сочинениях, имевших такую таинственную форму, что без помощи опытного учителя нельзя было понять ни слова в целой книге. В таком вкусе были написаны, между прочим, герметические книги алхимиков.

Чтобы дать нашим читателям понятие о том, как выражались эти господа, приведем, например, одно место из сочинения известного алхимика Фламеля.

Этот ученый, трудясь в своей лаборатории, сделал неожиданное химическое открытие, которое тотчас записал следующими словами:16

«Знайте все путешествующие на Востоке, что, если Марс в блестящем своем вооружении бросится в объятия Венеры, растаявшей в слезах, то он вскоре покраснеет».