Каждый день, проходя мимо домов Абедран и Бамбера, он наблюдал, как Абедран делает отжимания и тягает вёдра с водой с водопоя на палке (самодельное коромысло), чтобы поднять злосчастную гирю, а Бамбер постоянно зависает над книгой, причём, не одной, и рисует что-то на своей доске; отказывается идти гулять, аргументируя это тем, что хочет решить тот злополучный пример. Их обоих обидел торговец, поставив под сомнение их таланты, и они пытались доказать ему же обратное.
Герман тоже не терял своей надежды и продолжал ухаживать за семенами. Но те, как на зло, не росли. Прошёл месяц, два, а семена всё никак не всходят в виде ростков. Девчата смотрят со стороны и начинают поговаривать, что Герман не такой уж самый «честный». Тот кричал, прогонял их с поля и всё же искренне верил в свою правдоподобность, честность и правдолюбие. Но каким бы не было его правдолюбие, семена всё равно не давали того результата. Под конец октября из посадков всё же выросли колоски, но на них были и кукуруза, и пшеница, и просо, и даже лён, но не желанный результат.
Герман решил узнать у друзей, как у них дела. Он пошёл к Абедрану. Через калитку он увидел, как тот Абедран таскал гирю одной рукой (с подстраховкой) выше головы.
– Ого! Как ты это смог? – удивился Герман.
– Представляешь? -говорил ему Абедран- Я протаскал столько груза, я поднимал такие тяжести, я столько тренировался, и смог в итоге поднять эту гирю! Представляешь?! Круто ведь?!!
Герман согласился и пошел дальше. «Всё же у Абедрана получилось.» -думал Герман по дороге к другому другу. Он зашёл к Бамберу. Бамбер выбежал во двор из двери, когда Герман хотел только в неё постучать. Бамбер ликовал, как дитя, которого обещали сводить на аттракционы.
– Это же так просто! – сказал он.
– Что это?
– Это же так просто! Как я сам не понимал так долго? – продолжал ликовать Бамбер.
Бамбер отвёл друга в дом и показал ему доску. Вокруг были раскидать листы бумаги с непонятными росписями. Бамбер показал другу всего 3 листа, которые были исписаны, и сказал, что это и есть решение.
Это же так просто! Как я сам не понимал этого так долго?!
Герман ничего не понимал в этих закорючках, поэтому покивал с одобрительным тоном головой, поздравил друга и удалился.
По дороге Герман думал: «Абедран и Бамбер выросли над собой. Они смогли сделать то, что раньше им не удавалось. А чем же я хуже?! Наверно, не достаточно я был честным». Он вспомнил, как пару раз не договаривал истину некоторым людям. Он решил быть ещё честнее и загладить старые «царапины».
Герман пошел к маминой подруге, которая раньше приглашала их на ужин и принимала в гости в свой дом. От её рагу почти все воротили нос, и Герман с его мамой в том числе, но боялись ей об этом сказать, чтобы не обидеть её, как хозяйку. А она продолжала готовить блюда почти на все званые ужины. Герман решил это исправить. Герман стучал в дверь, и ему было неудобно, но он должен был. Хозяйка открыла дверь. Они с Германом поздоровались. Он глубоко вздохнул и сообщил ей, что то рагу из баранины, которое она подавала на стол несколько вечеров тому назад просто ужасно. По его словам, она тиранит труп бедного животного своим соусом, которой, мало того, кислятина с солью, так ещё и жутко дорогой. Та была удивлена и в слезах от обиды пробормотала, что поняла, почему её муж это не ест. После этого она захлопнула дверью, не проронив ни слова. Герман чувствовал себя не очень-то ловко, но зато одной правдой стало побольше, и какая-то «гора» у него с плеч упала.
