Такие как он не могут исчезнуть насовсем, для полного распада их мятущимся душам потребуется время, сравнимое с возрастом самой Иторы. Куда там несколько жалких кругов. Но он вовсе не жаждал этого возвращения, всё его нутро яростно протестовало против подобного хода вещей, ещё больше ускоряя возврат.
Это так по-человечески, попросту не хотеть жить.
Но увы, ему не оставили такого выбора.
Ксанд едва заметным пузырём опал на пол пещеры, валясь на прозрачные колени.
Это несправедливо.
Лизанна тут же замолчала.
– Ты так думаешь? А по мне, так в самый раз.
Никакой ошибки. Старик смотрел прямо в глаза Ксанду. Он видел его так же отчётливо, как если бы тот был сейчас перед ним во плоти.
Как ты нашёл это место, старик?
Его голос был так же тих и бестелесен, как и он сам, но его собеседника это ничуть не смущало. Он не впервые оживлял призраков. Тень Лиеррана была тому прямым доказательством. Кем мог быть этот нелепый улыбчивый старик в имперском платье с бородкой клинышком?
– Не узнаёшь меня?
И тут Ксанд всё-таки вспомнил. И эту ухмылку. Ну кто же ещё. Человек, которого не единожды находили мёртвым. Человек, который первым сумел избавиться от Проклятия. Человек, который в одиночку вертел Богами, как хотел. Ну конечно.
Мёртвый Император.
– Гнилые боги, зачем так официально, зови меня просто посланником.
Посланник. Посланник к кому от кого?
– А вот это уже большой вопрос.
Ксанд попытался подняться и в итоге едва удержался на ногах. Почти полное отсутствие материального тела приводит к тому, что любое усилие полощет тобой, как осенним листом на ветру.
Зачем я тебе понадобился?
– Почему только мне? Может, и нашему шкиперу есть что тебе рассказать?
Ксанд покосился на вновь скрывшегося в глубине пещеры собрата по несчастью. Лиерран молчал.
Где твой корабль, шкипер? Где твой Ирионе? Не далековато от моря ты забрался, мореман?
Не дальше, чем мы последний раз с тобой виделись, Серый Камень.
И то верно, Форт расположен гораздо ближе к сердцу Средины, чем северная оконечность Лазурных гор.
Сайана… знает?
Что я вернулся? Надеюсь, что нет.
«Надеюсь, что нет». Прежний Лиерран уже спешил бы к Устью. Смерть всех нас меняет, и зачастую не в лучшую сторону. Мы становимся холодными. Былые чувства уже не могут на нас повлиять так, как при первой жизни.
– Это всё, что тебя сейчас беспокоит, Игрок?
Нет, не всё. Но Ксанд всё никак не мог смириться со своим вновь обретённым положением, мысли метались, а в голове всё плыло. Смешно, будь у него на самом деле голова, он бы уже попробовал проломить ею что-нибудь достаточно хрупкое в теле самозваного Императора.
Я не знаю, что меня беспокоит, посланник, кроме того, что ты поднял меня. Но ты так и не ответил мне на мой вопрос, как ты нашёл мою могилу?
– Резонно. Но умение разговаривать с горным народом осталось не только у тебя, Ксанд. Ведь первым здесь должен был побывать я сам.
И то верно, но не побывал. Мёртвый Император оставил своё Проклятие в недрах Пика Тирен. И раз горцы помогли Ксанду, не бескорыстно, но помогли, значит, тайна этой пещеры была с тех пор не такой уж и тайной. Видимо, Император нашёл для них достаточно веские аргументы, чтобы те открыли ему путь к тайной пещере. Или же всё настолько плохо, что и вящих аргументов подбирать не пришлось.
Хорошо, зачем я тебе понадобился?
Император вместо ответа с комфортом уселся на молельный коврик, с деланным видом порылся в котомке, добыл оттуда какую-то сушёную ледяную грушу, осмотрел её со всех сторон, сосредоточенно обтёр о полу, надкусил, поморщился от набившей рот оскомины, всё-таки прожевал и проглотил. И лишь после обернулся лицом к Ксанду.
