– Но ты без образования никто! Выучился бы, ходи и пальцем указывай.
Философия открывала передо мной законы диалектики и законы развития общества, что облегчало понимание действительности. И вот в какой-то момент я понял, что Лариса в скрытой форме ненавидела мои увлечения, и я понемногу стал охладевать к ней, несмотря на все её женские достоинства: культуру, корректное обхождение, что иной раз казалось, она с трудом терпела меня. И с момента рождения сына нам оставалось только сосуществовать и терпеть друг друга. Словом, я разочаровался в жене из одного того, что не нашёл в ней истинную подругу жизни. Для меня это было горькое признание, тем не менее, я пытался объяснять ей, в каком мы оказались затруднении. Но она этого не находила, и даже сказала:
– Тебе вечно чего-то не хватает.
– А тебе по вкусу притворяться, что у нас всё хорошо?..
Она смерила меня недружелюбным взглядом, но не посчитала нужным что-либо ответить.
Конечно, с этим можно было раз и навсегда примириться, но я был не из таких, которые плыли по течению и на стороне искали женщин для души. Лариса даже, не подозревая, своим словами разоблачала себя.
Я тоже больше не поднимал эту тему, но так как я уже твёрдо знал, как она настроена к моим увлечениям, меня начинало тревожить одно: что нас ждёт в будущем?
К тому же при случае она выговаривала мне, что из-за книг я не забочусь о семье, не ищу источники доходов.
А ведь каждую субботу на мне лежала уборка в доме, хождение в магазин и прогулки на базар за продуктами. Но ей нужны были деньги. Поскольку она занималась шитьём, у неё сложился свой круг постоянных клиенток, что давало возможность постоянно прирабатывать.
Словом, в своих противоречивых отношениях мы дошли до точки кипения. Если так будет продолжаться дальше, я ничего не достигну в жизни, ведь я учился. А им, жене, её родителям, этого было мало, точнее, я не там учился…
12
Помню февральский воскресный день, уборку я провёл в субботу, я проснулся мрачный. И ни за что не хотел браться: ни читать, ни писать конспекты. Словом, я оказался на распутье, надо ли уйти сейчас или повременить?
– Что ты застыл на одном месте? – спросила жена.
– Думаю, что мне делать…
– Выйди погулять с ребёнком, – предложила она.
– Но он спит…
– Убери в комнате.
– Я убирал вчера, ты же знаешь.
– Что ты такой мрачный? Ты хотел это услышать? – язвительно спросила она.
– Я ухожу от тебя… – это прозвучало так оглушительно, что я сам не ожидал, как это вырвалось. Я оставляю её с ребёнком. Увы, не чувствуя, что это мой сын. Почему так происходило, я не мог понять. Неужели я такой чёрствый? Что со мной происходило, я же не такой? Но получалось, что мной руководил элементарный эгоизм. Надо же было её пожалеть, а вместо этого я замыкался на своих чувствах и делался каменным. И ничего не мог с собой поделать. В моей душе будто поселился кто-то ещё: настырный и противный и он мной руководил…
Лариса вдруг сорвалась на крик, схватила книгу и была готова запустить ею в меня.
– Осторожно, она библиотечная.
– Меня тошнит от твоих книг, как ты этого не поймёшь?!
– Вот и отлично, поэтому я и ухожу вместе с книгами.
– Мучитель, что тебе не хватает?
Я хотел сказать, что не я мучитель, а её скаредная и сутяжная мамаша создала атмосферу изживания. Но я промолчал, зная, как она возмущается, если я награждаю её родительницу острыми эпитетами. И продолжал молчком собирать свои принадлежности. И только в следующее воскресенье попросил брата перевезти свои вещи, книги к родителям в загородный посёлок. Книг у меня было много: сотни две.
