– Я? Доцент.
– А ещё? Чего ты добился в этой своей науке?
– Кандидат технических.
– Во! Недоучка, в переводе на язык. Ну, напишешь ты свою докторскую, типа «Как сохранить яйца в жаркую погоду». И что это изменит?
М-да, напористый пахан.
– Сунут тебе в зубы ещё сотню-другую рашиков. А в итоге? Те же дежурные радости: машинка, дачка, интернет.
Уж больно осведомлён он для отселенца.
Я взглянул на часы.
– Не спеши, а то успеешь.
Он поднял стакан, мы потянулись навстречу.
Издалека донёсся хлопок, будто кнут щёлкнул. Наверное, двигатель у грузовика.
Джокер отдёрнул руку.
– Давай без тоста. Наличие выпивки – уже повод для выпивки.
Мы дружно опорожнили стаканы.
– Послушай, Джокер, вопрос возникает.
– Спрашивай.
– Гуталиныч обмолвился, мол, заказов на европий лет на десять, не больше. Это так?
– Соображаешь. Да, редкие земли – объект уходящий.
Он снова полез в сейф.
– Вот, смотри.
Передо мной очутились три слитка.
– Ты, я слышал, по редким металлам спец. Зацени, что за зверь? – он ткнул пальцем в серебристую чушку.
Хм, по цвету вроде цинк. Но вид у бруска, словно его ножом резали.
Взял в руки: тяжёлый. Провёл ногтем по поверхности – осталась борозда.
– Индий?
– Он самый. А этот? – Джокер щёлкнул по серебристо-синеватому кристаллу в форме пирамиды.
Снова ногтем – опять царапина. Для свинца чересчур лёгкий, к тому же блестит; да и форма кристалла, похоже, натуральная.
Отковырнул ножом со спичечную головку, зажал в кулаке. Джокер с улыбкой наблюдал за мной. Спустя минуту я разжал пальцы – на ладони сверкала серебристая капля.
– Галлий, без вариантов.
– Может, и третий опознаешь?
Он коснулся ножом сероватого куска с металлическим отливом.
Поверхность в мелких сколах, то ли металл, то ли камень. Может, кремний? Но ведь сказано: редкие металлы. А раз не кремний, то может аналог его, химический?
– Германий?
– Прямо в десятку. Индий, галлий и германий – новая тема.
– Подожди, а с редкими-то землями – что?
– Тут китайцы нам поднасрали. Но главное – нет большой перспективы. Сам понимаешь, у каждой эпохи свои металлы. Первой была бронза. Потом железо и золото. Затем уран с плутонием. Сегодня в чести редкие земли, но это пока. А на сто лет вперёд – вот они, три богатыря.
– А почему именно эта зкзотика?
– Энергия Солнца, вариант с космической генерацией. Нужны активные отражатели, концентраторы. – Джокер коснулся пальцами каждого слитка. – И тут без этих красавцев – никуда. Дефицит. А на нашей земле уродились на славу. И потому Зона будет в порядке. Понимаешь, Доцент?
– Туманно. Что значит – в порядке?
– Не видел ты, что здесь раньше творилось, до ЭР-заводов. Жёлтый сектор, китаёзы там и прочие япошки – те быстро поднялись. Понятно, церий с литием у себя нашли. А сейчас и тут вот жить можно. У меня даже личной охраны нет. Ну ладно… – он потянулся к бутылке. – Как говорил Менделеев, меняя тему своей диссертации, – периодическую систему в стакан не набулькаешь. Давай, за наше плодотворное знакомство.
Я невольно усмехнулся, а Джокер, опустошив стакан, поднял палец.
– Но возникают проблемы. Тема хоть и новая, а геморрой старый.
– Фильтрация?
– Конечно. Фильтростанции – сам понимаешь, удовольствие не из дешёвых.
– Пожиратели киловаттов, – поддакнул я. – Критический фактор называется.
– Точно. А твои игрушки… – он кивнул на колбу, – этот вопрос, похоже, решают. И коль обойдёмся прежними площадями – так вообще отлично.
